Почему она не была отражена в советском кинематографе - понятно. С господствовавшей тогда идеологической точки зрения война эта была неправильной, империалистической, "хищнической" и т. д. и т. п. Учить советских детей на ее примере было нельзя, а рассказывать правду о ней взрослым небезопасно, потому что именно она лежала у истоков революции и гражданской войны, которых без нее просто не было бы. Купируя эту часть русской истории, советская идеология, казалось, открывала безграничный простор для спекуляций со всей остальной эпохой ХХ века: победоносная революция, трагическая, но правильная гражданская война и рождение СССР.
Однако гражданская война, вопреки всем идеологическим препонам, породила мощную литературу как в советской метрополии, так и в эмиграции. А возможные летописцы Первой мировой как будто остались лежать мертвыми на полях сражений где-то под Сморгонью, где погибал в боях женский смертельный батальон.
Но объяснение это (все погибли), конечно, никуда не годится. Великая Отечественная война была куда более кровавой и опустошительной для России. Однако с нее вернулся целый взвод писателей и не просто талантливых, но выдающихся: Некрасов, Бондарев, Бакланов, Астафьев, Воробьев, Курочкин, Кондратьев... Это воевавшие. А еще журналисты: Симонов, Гроссман... А сколько поэтов! Целая плеяда крупных писателей не просто вернулась с той войны, но на этой войне и родилась, потому что кем бы они были без нее? А за первой русско-германской - немота, глухота, зияющий провал. Такое впечатление, что не погибло это писательское поколение, а попросту не родилось. Ну ладно, солдаты и офицеры, которые могли бы стать летописцами Первой мировой, допустим, погибли. Но журналисты-то? В старой России была сильная газетная журналистика, и многие ее работники побывали на фронте. Да и некоторых писателей не миновала чаша: например, Зощенко и Алексей Толстой.
Ну да, вспоминается "Хождение по мукам" Толстого. Первая часть - "Сестры". И - "Тихий Дон". Тоже - первая часть. И еще "Август Четырнадцатого" Солженицына. Тоже - первый "узел" огромной эпопеи, задуманный еще в 1937 году как своего рода вступление в большой роман о русской революции. Я же и говорю: не тема, а Золушка. Сама по себе она не имела права на осмысление и полноценное художественное отражение - но только как "прелюдия" к Большой Эпохе, эпохе революции и гражданской войны. Но ведь это несправедливо...
Вот что интересно. Поколение больших русских прозаиков-реалистов, которые могли бы Первую мировую войну, предположим, достойно отразить, поколение Бунина, Горького, Леонида Андреева, Шмелева, родилось слишком рано, чтобы в ней принять участие. К ее началу они были уже знаменитыми писателями, куда им было идти на фронт, нашим "золотым перьям"! И вообще - это была не их война. Она не объединила, а расколола это поколение. Горький ее осуждал, Андреев воспевал, Бунин был к ней, кажется, вообще безучастен. А новое поколение великих, Булгаков, Шолохов, Платонов, родились для этого слишком поздно, в девяностые и в девятисотые годы, то есть во время войны они были еще детьми.
Тоже, выходит, не их война...
Конечно, идея продюсера Игоря Угольникова воздать дань памяти той войне, в которой погибали, может быть, лучшие русские люди и вот, оказывается, даже и молодые и красивые девушки, защищая страну, которой завтра не будет, сама по себе прекрасна и благородна. И я видел девочку лет пятнадцати, выходившую из кинозала с мокрым от слез лицом. Неважно, что она вынесла из этого фильма. Важно, что он ее взволновал до глубины детской души, и она два часа чувствовала родство со своими прапрабабушками, чей патриотический подвиг был забыт на целое столетие.
Но лично я во время просмотра этого фильма испытывал и другое, тяжелое чувство. Тему первой русско-германской войны мы потеряли. Проиграли, как и саму войну. Сегодня возможна ее реконструкция. И она происходит не только в кинематографе, но и в литературе - примером тому роман-трилогия Арсена Титова "Тень Бехистунга" о судьбе солдат и офицеров, воевавших во время Первой мировой войны на Дальнем Востоке и в Сибири, награжденный в прошлом году престижной премией "Ясная Поляна". Но настоящей, прежде всего литературной, традиции в осмыслении этой темы уже не будет, а без литературной основы не будет об этом и большого кино. Не будет о ней ни "Войны и мира", ни "Тихого Дона", ни "Белой гвардии", ни на бумаге, ни на экране. Время упущено.
Фильм "Батальонъ", в отдельных своих сценах очень пронзительный и педагогически очень полезный, в художественном отношении, увы, распадается именно на ряд отдельных сильных сцен. Вот девушкам и женщинам наголо обривают головы, на пол летят золотые локоны... Вот они бегут в штыковую атаку вместо пьяных, деморализованных мужиков, которым в конце фильма станет очень стыдно... Вот Мария Бочкарева в исполнении Марии Ароновой держит на вытянутых руках тело задушенной немцем девушки, совсем по виду девочки, и орет во все бабье горло, так что мороз по коже.
Но в конце на экране появляется титр, который пронзает едва ли не больше, чем сам фильм: "В 1920 году Мария Бочкарева расстреляна за пособничество Белому движению". И все возвращается на круги своя... Прелюдия к Большой Эпохе.