Но бывает и так: понимаешь, что ничего после публикации не изменится, и более того - кто-то сочтет тебя морализатором. Но хочется выйти на площадь и крикнуть. Просто крикнуть. Потому что нет больше сил.
Как так получилось, что в нашей высокодуховной стране, подарившей миру великое искусство и литературу, мы совсем перестали уважать смерть? Как так вышло, что к смерти мы относимся просто как к еще одному событию жизни? Ощущение такое, что бес смерти победил ангела смерти и начал нас кружить.
И кружит по хорошо известному кругу: любопытство, пиар, ерничество... Что женитьба звезды, что развод, что смерть - повод для любопытства, пиара и ерничества. И более ни для чего.
Мы создали такой мир, в котором человек, рассуждающий серьезно, смотрится едва ли не идиотом. Зато ёрник выглядит прикольно, а значит, современно. Человек, говорящий серьезно, грузит. А грузить плохо - надо передвигаться по жизни легко, чтобы любой ветер мог тебя поднять и понести куда-нибудь.
Умерла эстрадная певица. В сорок лет. Умерла от страшной болезни, которую не смогла победить. У нее остался двухлетний ребенок, он пока не понимает, что мамы нет.
Смерть - повод для любопытства, или для того, чтобы задуматься о самом себе, о своей жизни? Смерть - повод для того, чтобы писать хамство об умершей, обсуждать, хороша она была или плоха, или для того, чтобы остановиться, может быть, поплакать и поставить свечу в храме?
Увы, часто мы не уважаем ни свою жизнь, ни чужую. С легкостью невероятной мы готовы обсуждать личные дела и соседа по лестничной площадке, и звезды эстрады. Дневные телевизионные ток-шоу давно приучили нас к мысли, что все мы - участники одного большого партийного собрания, на которое с легкостью необыкновенной можно и даже нужно выносить все человеческие проблемы и боли. Мы - соборная нация, устраиваем свои соборы, чтобы обсудить "важнейшие" для страны проблемы: почему она спит с тем мужчиной, а не с другим, и почему папа не платит деньги на своего ребенка.
Откуда ж в такой ситуации взяться уважению к смерти?
У эстрадной звезды был муж. Один из тех немногих, кто в этой ситуации вел себя по-человечески и по-мужски. Человек потерял любимую женщину, у него на руках остался сын, который будет расти без мамы.
Это нас не волнует. В социальных сетях и даже на страницах вполне уважаемых газет мы будем обсуждать: законный был брак, не законный и почему муж не приехал на прощание. Какое наше дело, люди дорогие?! Мужчина любимую потерял, понимаете? Навсегда потерял женщину, без которой не может жить. И то, что он - телеведущий, вовсе не делает тяжесть потери более легкой, а наше любопытство более оправданным.
Мы - люди или персонажи одной большой гламурной истории? Оно понятно: смерть с гламуром не стыкуется никак, уж больно серьезно. Выход? Да простой: не замечать ее вовсе. Относиться к ней как к информационному поводу со всеми вытекающими.
Люди прощаются со звездой. В фойе большого концертного зала. И звезды прощаются со звездой. У звезд - один вход, служебный. У народа - очередь.
Это не концерт, ребята. Кто и когда придумал, что есть привилегии для тех, кто навсегда прощается с человеком? Этот порядок из года в год идет: люди - в очереди, ВИПы - через служебный вход.
Речь не про жизнь, ребята. Речь про смерть. Она всех уравнивает. Или нет? Почему бы не забежать через служебный вход, попозировать перед фотографами, из-за всех сил делая скорбное лицо, дать интервью телекамерам и побежать давать интервью дальше? Почему нет, если пиар - всему голова?
Смерть - это то, что заставляет остановиться, притормозить жизненную суету, задуматься... Заставляет или должно заставлять? Или уже не должно в нашем мире? Не знаю...
Наши предки, древние славяне, верили, что после смерти все люди попадают в Вырий. Все. Потому что смерть всех уравнивает, перед ней все равны.
Мы живем по иному закону: смерть - это просто событие. Как и болезнь, ей предшествующая. И потому - пожалуйста - можно снимать, как муж возит свою, изменившуюся до неузнаваемости красавицу, в инвалидном кресле, а потом показывать всем желающим.
Уважение к частной жизни? Уважение к смертельной болезни? Уважение к себе самому, наконец, которому не хочется на все это смотреть, потому что это все равно что подглядывать в замочную скважину? Какое уважение? О чем вы, морализатор? Нам ведь любопытно.
Мы не учим своих детей человеческому отношению к смерти. А они видят все наши "пляски на чужих костях". И учатся равнодушию. А равнодушие к умершим - это всегда равнодушие и к живым тоже. По-другому не бывает.
Мы успокаиваем себя тем, что умершая была эстрадной звездой, а в эстрадном мире, мол, свои порядки, сами знаете.
Но перед лицом смерти нет эстрадных и вообще никаких звезд. Есть только люди. И все. Не умеющие уважать чужую смерть не уважают свою жизнь. Не уважают себя. Летят, незагруженные, влекомые ветром любопытства.
...Бывает просто хочется выйти на площадь и крикнуть. Зачем? Ведь ничего от твоего крика не изменится. А затем хотя бы, чтобы другие люди, которые тоже испытывают ту же потребность кричать по тому же поводу, понимали, что они не одни.