О настоящем и будущем ШОС и БРИКС в интервью "Дыханию Китая" рассказал старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО(У) МИД России Игорь Денисов.
Идет работа над созданием Банка развития БРИКС. Как вы оцениваете перспективы этого банка? К участию в этой финансовой структуре проявили интерес страны, не входящие в БРИКС, в частности Греция. Есть ли смысл и структурная возможность для расширения состава стран - участниц банка?
Игорь Денисов: Кроме Нового банка развития я бы еще упомянул Пул валютных резервов - решение о создании двух этих структур было принято на прошлом саммите БРИКС в Форталезе. Это важный шаг по утверждению БРИКС как самостоятельного центра глобального экономического развития. Разумеется, было бы преувеличением называть пока еще толком не заработавший банк "убийцей" МВФ и Всемирного банка. Однако по своей концепции это определенная альтернатива западной системе кредитования, чем можно объяснить интерес Греции и ряда других стран к создаваемой структуре. Роль развивающихся экономик постоянно растет, но именно для развивающихся стран сложнее всего получить кредиты или инвестиции, не оговоренные политическими условиями. В работе Нового банка развития приоритет будет отдаваться проектам, которые не получали помощи от международных финансовых структур. Вполне возможно, что среди получателей кредитов будут не только члены "пятерки", что лишний раз продемонстрирует открытость и справедливость, лежащие в основе деятельности БРИКС.
Как вы относитесь к перспективам создания международного расчетного средства, альтернативного доллару? Сможет ли юань прийти на смену американской валюте в расчетах на пространствах ШОС и БРИКС?
Игорь Денисов: В одно мгновение уйти от доллара на пространствах ШОС и БРИКС вряд ли получится - это ясно всем серьезным экономистам. Однако наращивать объемы операций в национальных валютах, в том числе в жэньминьби, вполне возможно. Тем более нормативная база таких расчетов в рамках БРИКС и ШОС уже создана. Не менее важным представляется создание финансовой инфраструктуры, дружественной по отношению к развивающимся рынкам - это, прежде всего, упомянутый Новый банк развития. Страны БРИКС не может удовлетворить мировая экономическая система, в центре которой находятся США, а также инвестиционные и финансовые институты, в которых они пытаются доминировать (это, кстати, не только кредитные структуры, но, например, рейтинговые агентства).
В 2015 году снижаются темпы роста экономик всех стран БРИКС. Какое влияние на будущее развитие БРИКС окажет эта ситуация? Как вы оцениваете перспективы развития БРИКС как структуры? Какие решения в этом направлении ожидаются на предстоящем саммите?
Игорь Денисов: БРИКС неоднократно сулили короткую судьбу, - какая, мол, жизнеспособность может быть у концепции, придуманной банковским аналитиком, - изменилась экономическая конъюнктура, и нет "искусственного блока". Однако формат БРИКС показывает, что есть нечто глубокое, что объединяет группу пяти стран, и это не только темпы роста. БРИКС справедливо называют альянсом реформаторов в международных отношениях, подчеркивая, что все страны - участницы объединения заинтересованы в реформе глобального управления. В обстановке замедления темпов роста потребность в координации действий, в креативных решениях, в новых проектах не снижается, а наоборот, становится все более актуальной. Думаю, ответом стран БРИКС на неблагоприятный тренд глобальной экономики может стать усиление экономического сотрудничества для того, чтобы развиваться более уверенно и стабильно. Насколько я знаю, Россия в рамках своего председательства подготовила список перспективных проектов сотрудничества, которые будут рассмотрены на саммите в Уфе.
Кстати, долгосрочные экономические прогнозы показывают, что хоронить БРИКС еще рано: к 2030 году странам БРИКС удастся приблизиться к совокупному размеру экономик G7, а к 2050-му, по некоторым оценкам, совокупный размер их экономик превысит размер экономик "Большой семерки" в два раза.
В мае глава Комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков заявил, что России интереснее формат БРИКС, чем "Большая восьмерка". Чем вызвана такая смена приоритетов и что она принесет РФ?
Игорь Денисов: Мне кажется, такой поворот обусловлен не только ситуативными причинами, связанными с резким охлаждением отношений России с Западом. Хотя, безусловно, последствия украинского кризиса здесь нельзя сбрасывать со счетов. Учитывая, что Запад сегодня не очень хочет разговаривать с Москвой в конструктивном духе, а одним из важных пунктов повестки дня "Восьмерки" был как раз диалог ведущих западных стран и России, формат G8 действительно для Москвы не является привлекательным и в какой-то мере исчерпанным. Как сказал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, "мы за этот формат не цепляемся".
Видимо, делая ставку на новые многосторонние площадки, российское политическое руководство демонстрирует, что G8 как своего рода неформальный клуб уже не может решать важнейшие проблемы современного мира. В этом есть логика. Как, скажем, можно обсуждать проблему восстановления глобальной экономики без Китая, который по-прежнему остается локомотивом мирового роста? Или продовольственную безопасность без Индии? Или энергетическую безопасность без основных производителей нефти? Иными словами, есть потребность и в более широком диалоге, и в поиске альтернативных решений, учитывающих интересы не только крупных развитых стран, но и других не менее важных мировых игроков и новых формирующихся центров силы.
БРИКС как раз является площадкой, которая больше ориентирована на развитие, а не на консервативное сохранение прежних институтов. БРИКС постоянно ищет новые формы взаимодействия. Так, во время российского председательства был опробован новый формат - Гражданский БРИКС, объединивший представителей гражданского общества пяти государств-членов. Это, кстати, лучший аргумент против утверждений о том, что БРИКС стремится бросать некий вызов "свободному миру".
Я бы вообще не делал акцент на "антизападном" характере БРИКС, многие наши партнеры по этому объединению имеют отличные торгово-экономические отношения с западными странами. Здесь есть шанс для России, которая через работу в рамках БРИКС может усилить свое глобальное позиционирование и, возможно, повлиять на тех западных политиков, которые слишком увлеклись конфронтационными схемами.
Содействие региональному развитию является главной целью ШОС. На сегодняшний день, Китай выдвинул интеграционную стратегию "один пояс - один путь", а Россия продвигает развитие Евразийского экономического союза. Каковы перспективы сотрудничества между этими проектами регионального развития?
Игорь Денисов: Сотрудничество не только возможно, оно необходимо, поскольку ЕАЭС и Экономический пояс Шелкового пути не противоречат, а дополняют друг друга. Да, они очень разные - ЕАЭС имеет жесткие институциональные рамки, а Шелковый путь не обременен бюрократическими институтами, и скорее, является концепцией развития, чем интеграционным проектом. Однако у этих двух инициатив одно поле деятельности и одни конечные цели - обеспечить сбалансированное экономическое и социальное развитие в Евразии, которая должна быть свободна от всяческих барьеров и разделительных линий.
Подробная дорожная карта сопряжения двух проектов будет еще составлена, но важная часть "идеологии" этой стыковки уже проработана во время визита председателя КНР Си Цзиньпина в Россию и его переговоров с Владимиром Путиным в мае этого года. Лидеры России и Китая изложили свои взгляды на будущее Евразии в подписанном ими Совместном заявлении о сотрудничестве по сопряжению строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути.
Каковы перспективы расширения членства ШОС? Нужно ли это на сегодня самой организации?
Игорь Денисов: На саммите в Уфе будет запущен процесс получения постоянного членства для Индии и Пакистана, Россия считает это важным событием своего председательства в ШОС. Думаю, что это действительно знаковый рубеж в развитии Организации. По разным политическим причинам путь к этому консенсусному решению был непрост. Помимо рассмотрения самих кандидатур, необходимо было определить регламент приема новых постоянных членов. Однако ШОС показала возможность решать любые сложные внутренние вопросы.
Процедура присоединения Индии и Пакистана может занять минимум год, лишь тогда мы можем поздравить Дели и Исламабад с присоединением к шанхайской семье. Дело в том, что, согласно регламенту ШОС, страны, претендующие на постоянное членство, должны присоединиться ко всем без исключения договорам и соглашениям, действующим внутри Шанхайской организации сотрудничества, а таких документов за годы деятельности накопилось не меньше двух десятков.
Как изменится организация после вступления Индии и Пакистана? Некоторые эксперты считают, что с увеличением числа постоянных членов будет сложнее согласовывать позиции и находить общие решения. Я не думаю, что это непреодолимое препятствие, главное, что, учитывая рост суммарной экономического мощи и подключение таких важных геополитических игроков, как Индия и Пакистан, ШОС станет более влиятельной и сильной. Увеличатся ее региональный охват и возможности решать как проблемы социально-экономического развития, так и острые политические проблемы, скажем, вопросы урегулирования обстановки в Афганистане или противодействия террористической угрозе. Будем надеяться, что ШОС ставшая "восьмеркой" - а восемь счастливое число в китайской нумерологии - в дальнейшем ждет хорошая судьба.
Игорь Денисов:
Формат БРИКС показывает, что есть нечто глубокое, что объединяет группу пяти стран, и это не только темпы роста. БРИКС справедливо называют альянсом реформаторов в международных отношениях, подчеркивая, что все страны - участницы объединения заинтересованы в реформе глобального управления.