Когда немецкий режиссер Вим Вендерс начинал снимать бразильского фотографа Себастьяна Сальгадо, он, конечно, понимал, что соперник у него равновеликий. "Он отлично "отстреливается", - замечает Вендерс о визави, направившем объектив своего Canon’а на оператора с камерой.
Кто бы сомневался! Этот высокий старикан, который, похоже, не расстается с камерой последние лет 40, забиравшийся в самые глухие уголки пяти континентов, - не только последний из племени первопроходцев и наследников Колумба, но одна из первых величин в фотографии ХХ века. И пока Вендерс присматривался к Сальгадо, Сальгадо присматривался к нему. И вместо долгих разговоров пригласил немца с собой… на остров Врангеля, где они с сыном Жулианом (он, кстати, один из соавторов фильма) собирались снимать последнее естественное лежбище моржей.
И вот президент Европейской киноакадемии, прославленный обладатель наград Канна за фильм "Париж, Техас" и "Небо над Берлином", снявший фантастической красоты фильм о хореографе Пине Бауш, 70-летний интеллектуал, сидит в промерзшей деревянной избушке за Полярным кругом и ждет, пока чертову белому медведю надоест караулить трех сумасшедших мужиков с фотоаппаратами и камерами, покусившихся на его территорию - на скалистый "пляж" моржей. Надо сказать, что Вендерс нашел чем ответить и Сальгадо, и медведю. В его интерпретации они друг друга стоят - медведь и фотограф. Оба упрямы. Оба терпеливы и оба выносливы. Оба знают, чего хотят. Он мастерски рифмует кадры. Мишка, вернувшийся, наконец, на берег океана, перекатывается, подбираясь к моржам. А фотографы по-пластунски ползут, а местами и перекатываются, чтобы незамеченными подобраться к берегу и снять этот неземной безлюдный пейзаж, моржей на прибрежной полоске. Ну, а Вендерса с камерой, который ползет, очевидно, за ними, мы, конечно, не увидим. Зато поймем, что он не собирается отказываться ни от возможности работы с Сальгадо, ни от юмора, ни от собственного киноязыка.
Фильм "Соль земли" в прошлом году, показанный в программе "Особый взгляд" Каннского фестиваля, номинировавшийся на "Оскар" в 2015 и получивший европейскую премию "Сезар" этого года, из тех картин, жанр которых не укладывается ни в прокрустово ложе байопика, ни в расплывчатое определение документального кино. Но и ведь и фотографии Себастьяна Сальгадо не вписываются в рамки социального репортажа, этнографических штудий или живописных пейзажей для прекрасного журнала National Geographic. И дело не в том, что его фотографии "прекрасны", хотя Сьюзан Зонтаг, американская исследовательница, теоретик и критик фотографии, бросила Сальгадо увесистое обвинение в "эстетизации страданий". Не то, чтобы он их приукрашает, а, мол, превращает в роскошный объект потребления. Жестокое вообще-то обвинение. Но к Себастьяну Сальгадо оно не приклеивается.
Это трудно объяснить - почему. Как ни странно, пожалуй, лучше всего это удалось сделать индейцу из племени сарагуро, с которым Сальгадо подружился, когда снимал в Эквадоре, Перу, Боливии цикл "Другие Америки". Этот крестьянин по имени Гваделупе, наблюдая за работой фотографа в Андах, вспомнил древнюю легенду о богах, которые должны вернуться. И полушутя, заметил, что его друг снимает, чтобы боги могли увидеть, как тут живут люди без них. Наивно звучит, но точно, поскольку это смешное, простодушное определение, подразумевает не только то, как люди живут, но и как боги смотрят. Тютчев когда-то писал о "божественной стыдливости страданья", которое соединяет разумное существо и "неразумную" природу. Можно называть этот взгляд натурфилософским, можно искать какое-то другое слово. Но для этого взгляда природные существа и человек - равно страдающие, смертные создания. Пусть иногда не очень подозревающие о родстве и выясняющие, кто круче, но в общем из одного космического теста вылепленные. Именно этот взгляд отличает фотографии бразильского фотографа. Не зря его недавняя серия называется "Происхождение" и начал он ее снимать на Галапагосских островах, где черепахи-долгожительницы, возможно, еще помнят Дарвина…
Для такого "натурфилософского" взгляда не характерна ни агрессивность, ни назидательность, ни потребление "красот". В основе его совсем другое - сопереживание единства с миром. Среди многих рассказов Сальгадо, которые он дарит фильму Вендерса, есть поразительная история про кита, с которым он встретился в океане. Кит был огромный, больше 35 метров. Лодка же, на которой плыл фотограф, была по сравнению с ним весьма скромная - семь метров в длину. Одним движением хвоста кит мог запросто перевернуть эту посудину. Он подплыл совсем близко, и Сальгадо… погладил его, ощутив трепет тела рыбы. Он сфотографировал кита, а тот на прощанье очень аккуратно похлопал плавником хвоста по воде - так что лодка едва качнулась.
Тут надо сказать, что сопереживание единства с миром для Сальгадо отнюдь не ограничивается фотографией. Один из самых фантастических проектов этого бразильца и его жены Лелиа связаны с отцовской фермой Себастьяна Сальгадо, которая когда-то, во времена его детства, стояла среди лесов, ручьев и пастбищ. Огромная ферма на 600 га. А потом, когда лес вырубили, она оказалась практически в пустыне, среди холмов, израненных эрозией почвы, на склонах этих холмов ничего не росло. Жена Себастьяна, Лелиа, предложила… посадить лес. Ферму превратили в Институт Земли, заповедник, в котором за десять лет поднялся лес, в который вернулись дикие звери, даже ягуары появились.
"Соль Земли", как можно догадаться, фильм не только об отношениях фотографа с объектом съемки. Это фильм об отношениях человека с другими людьми и с живым миром планеты. Фильм о том, что такое человек.
Заслуга Вендерса не только в том, что он, вслед за своим визави, сумел с юмором, теплотой и надеждой взглянуть в глаза беспощадного века. Вендерс не стал пытаться ретушировать драму фотографа. Проект "Института Земли", и серия фотографий "Происхождение" появились в момент жесточайшего отчаяния. В момент, когда Сальгадо, снимавший много лет подряд голод в Африке, беженцев в джунглях, войну в центре Европы, в отчаянии признал, что фотография не может изменить мир. Она, как искусство, не может сделать людей ни благороднее, ни добрее. Проект "Институт Земли" и серия "Происхождение" пришли как спасение. Как попытка найти опору в жизни. Если хочешь менять мир, начни с собственного дома и любовного возделывания своей земли.
Похоже, для Вендерса с его вечным вопрошанием о смысле искусства, "случай Сальгадо" оказался тоже своего рода точкой опоры. "Поединок" фотографа и кинорежиссера обернулся встречей философов-единомышленников. "Дуэль" авторов - пленительной встречей с мирозданием, которая разворачивается на манер "Божественной комедии". Только вместо Вергилия - бразильский фотограф, прошедший с фотоаппаратом по путям земной жизни.