И не питал бы охоты к перемене мест, к путешествиям. Так было заведено у его родителей - зимой много работать, а летом непременно уезжать куда-нибудь на простор, к солнцу: надышаться степным или горным воздухом, набрать света, впечатлений, эскизов. Вот и он, знаменитый иллюстратор, с самого начала 50-х, из десятилетия в десятилетие по нескольку месяцев в году проводил вне мастерской, в Дагестане, Осетии, Грузии, в Гималаях и на Алтае. Причем нередко не сидел там на одном месте, а, как в Тыве, ходил на лодке по порогам, ездил на оленях, ночевал в охотничьих избушках, шалашах, палатках и прямо на мху в тайге под открытым небом...
Словом, восточное направление было, безусловно, основным в его художественных командировках, и, наконец, на эту часть работы Митурича обратили внимание столичные кураторы - и выставка "Путешествие на Восток" стала одной из лучших его посмертных экспозиций.
Восток у Митурича на акварельных и офортных листах из собраний семьи художника и Астраханской картинной галереи не такой экзотический, густо-полноцветный, к которому мы привыкли у русских мастеров. Митурич видел и бросал на картоны легкие и прозрачные степные цвета, над верхушкой темного шатра в поселке у него подвисает тусклое солнце, первый снег в горах Осетии - видно, что вот-вот растает, белые пятна уже уходят с серой земли. Что на графических листах, что на широких акварельных поверхностях нет мимолетной поспешности, видно, что взгляд художника цепляется за каждую мелочь, перо с черной тушью "видят" каждый осыпавшийся камень древней дагестанской мечети, а легкое серое облако, кажется, на твоих глазах исчезает, посаженное на сопку. И всюду - поразительное чувство формы: Митурич умеет рисовать одним пятном, одной линией, одним цветом, разложенным на оттенки горного пейзажа в дождливых, серых Гималаях.
- Май Петрович, прежде чем приступать к работе, подолгу вникал в ритмы и краски, окружавшие его, например, в Калмыкии или на Кавказе, присматривался, общался с людьми, - говорит куратор выставки Светлана Хромченко. - Отец учил его, что быстрая и бессмысленная мазня по холсту не дает результата. Но когда "образ места" созревал в его душе - он начинал работать с поразительной скоростью, привозил из командировок тысячи набросков.
...Из которых потом рождались не просто целые циклы работ - но и, например, идеи оформления книг. Так, на раскинувшего крылья синего Чиля, красных бандерлогов, несущихся в междугорье длиннорогих буйволов, на все уникальное разноцветье детгизовского "Маугли" Митурича вдохновил... Батумский ботанический сад. Именно тут (черно-белые автолитографии ботанических дебрей расположились прямо над стендом с рисунками к Киплингу), по словам Светланы Хромченко, он впервые почувствовал - и смог, вернувшись в Москву, передать на бумаге - атмосферу и дух джунглей, влажный, душный, знойный. Так что индийские джунгли в "Маугли" на самом деле - батумские! Та же история и с великолепными - многие тоже обязательно вспомнят детство, едва глянув на выставочные стенды - иллюстрациями к рассказам о природе Геннадия Снегирева: все эти зимние верблюды и рыжие бурундуки в колючках были замечены Маем Петровичем во время его путешествий в Среднюю Азию.
В Японии художник начал бывать с 60-х и, уже напоенный русским Востоком, старался, по его словам, не столько изучить, сколько почувствовать эту страну. И почувствовал так, что в Стране восходящего солнца в свое время вышли стотысячным тиражом "Японские народные сказки" и потом в местных издательствах выходили многие сборники оформленных им сказок (Митурич даже стал в 2005-м кавалером Ордена Восходящего Солнца). Притом что в состав выставки не вошли иллюстрации Митурича к хайку Басе, Японии на выставке едва хватило целого зала. И на этих работах - Хоккайдо хмурым днем, уборка риса, зима на японских островах, неброские мотивы с горами, храмами, морем и деревьями, цветные и монохромные, узнаваемо митуричевские и неотличимые от мастеров укие-э.