Похожая история, хотя и в гораздо меньшем масштабе, происходит с Виктором Пелевиным. С ранних рассказов в его прозе разыгрывается с вариациями один и тот же сюжет: пытливый юноша ищет смысл жизни - и постигает ее иллюзорность. В "Принце Госплана" и "Жизни насекомых" этот юноша - очевидно, сам Пелевин. Сейчас он зрелый муж и настоящий профессионал, выпускающий в год по роману, но герой остается прежним. С "Чапаева и Пустоты" к этому герою добавились еще две устойчивые компоненты: нездешняя (по разным причинам) красавица и нездешняя реальность. Внутренняя Монголия, рекламная телекартинка, вампирская Москва, Бизантиум - и наконец Идиллиум. О нем и речь в новом романе.
Идиллиум - как легко догадаться, идеальный мир. Он создан в конце XVIII века тремя великими мистиками - Бенджамином Франклином, Павлом I и Францем-Антоном Месмером в соответствии с идеями Просвещения, помноженными на восточный мистицизм, как некая утопическая коммуна, новая Икария. Управляет Идиллиумом верховный Смотритель, физическую работу выполняют роботы-големы, работу духовную, гораздо более важную, - монахи, они же высшие сановники. А электричество, от радиоволн до моторной тяги, заменяет благость, изливаемая Францем-Антоном, которого почитают здесь как верховное божество.
Главный герой романа - наследный принц Идиллиума Алексис де Киже, прямой потомок тыняновского поручика Киже. Его "Анка-пулеметчица" - Юка, фрейлина ордена "Зеленые рукава", проще сказать, гейша высочайшего класса с "перебинтованной душой" (как древним китайским красавицам бинтовали ступни).
В соответствии с заявленным автором жанром "кувырок мысли", в романе действительно много неожиданных кувырков - не столько сюжетных, сколько мыслительных, предупреждать о которых заранее было бы нечестно. Мир Пелевина, взявшего в герои чужого литературного персонажа (еще и несуществующего), вновь принципиально вторичен. "Видишь ли, - поучает юного принца его наставник, - Главная проблема Ветхой Земли - это слишком много истории. Слишком много инерции. У всего там был прецедент".
Что в "Смотрителе" точно хорошо - так это то, что Пелевин, перенеся действие в идеальный мир, созданный в эпоху Павла, перестал усиленно каламбурить и бежать за злободневностью. Месмер, иллюминаты, мальтийские рыцари и буддийские монахи интересуют его теперь куда больше, чем персонажи из "Фейсбука", от которых трещали по швам предыдущие романы. Хотя беспокоят его, как всегда, вопросы сна и яви, реальности и иллюзорности.
Один авторский "кувырок" все-таки придется раскрыть, чтобы покупатель не чувствовал себя обвешенным: вышедшая книга - лишь половина "Смотрителя", имеющая отдельный (под)заголовок "Орден желтого флага". Второй том - то ли дилогии, то ли романа - издатели обещают представить в конце сентября. Такой прием читателям Пелевина тоже не в новинку: подобным образом соотносились между собой чрезвычайно удачный Empire V (2006) и откровенно вторичный "Бэтман Аполло" (2013). Но здесь двойственность заявлена заранее; возможно, "злободневность" ждет нас как раз во второй части, "Железной бездне".
Вместе со второй частью "Смотрителя" выйдет подборка "первичных материалов": посвященные Павлу пьесы Мережковского и Ходасевича, биографический этюд "Месмер" Стефана Цвейга и, собственно, "Подпоручик Киже" Тынянова.
Это тоже не новость: Акунин цепляет к своей "Истории Российского государства" вагончиком "Повесть временных лет". Ad Marginem объявляет подобное "литературное диджейство" основой своей нынешней издательской политики. Вопрос в том, насколько органично выйдет это у Пелевина.