Урок для Семетея
О диагнозе сына врачи сообщили Назгуль Тулакуновой еще в родильном доме. На предложение медиков отказаться от малыша она ответила категорическим "нет". Когда выписывалась, со слезами на глазах смотрела на счастливых матерей, которые уносят домой здоровеньких деток.
- Я понимала, будут проблемы, но насколько они серьезные, даже не представляла, - призналась корреспонденту "РГ" Назгуль. - Родственники хоть и помогали, но оставаться с больным ребенком отказывались наотрез. Пришлось сидеть дома безвылазно. Порой нападала такая тоска, что руки опускались. Никто толком не мог объяснить, как и что делать. Однажды в больнице познакомилась с женщиной, чей ребенок также болен ДЦП, обменялись контактами. Потом узнала, что у нас при содействии мэрии города и ЮНИСЕФ создается центр реабилитации детей с ограниченными возможностями "Орнок". Пошли туда сначала просто посмотреть, потом стали посещать занятия, которые там проводятся. Я даже не могу передать, как преобразилась наша с сыном жизнь. Ребенок стал напоминать цветок, который начал распускаться. Общение с другими детьми очень помогло в развитии. Болезнь стала отступать.
В этом году Семетею исполнилось семь лет. Назгуль собрала документы и отправилась в обычную общеобразовательную школу, которая находится недалеко от дома. Однако директор наотрез отказалась принимать ребенка в первый класс. Такая же история повторилась и в других школах. Педагоги не захотели обременять себя лишними хлопотами. К тому же дети с таким недугом вряд ли смогли бы учиться наравне со своими здоровыми сверстниками, следовательно, портили бы картину успеваемости.
- Ничего хорошего мне не посоветовали и в отделе образования, - рассказала Назгуль. - Разумеется, нам предложили домашнюю форму обучения, но ведь детям, кроме уроков, важно общение. Я пригрозила, что подам в суд и пусть там мне разъяснят, на каком основании ребенка не принимают в обычную школу. В Караколе нет специальных учебных заведений, где дети-инвалиды могли бы получать хоть какое-то образование.
Без проблем согласились принять больного ребенка только в средней школе N 14 города Каракол, причем директор учебного заведения собрала специальный педсовет и рассказала коллегам о ситуации. Учителя вошли в положение Назгуль и ничего против обучения Семетея не имели, чего нельзя сказать о родителях одноклассников мальчика. Вместо того чтобы научить своих чад с пониманием относиться к Семетею, они стали требовать от педагогов оградить их от общения с больным ребенком и даже пригрозили, что будут жаловаться. Надо отдать должное администрации школы, которая на подобные заявления отреагировала категорическим отказом. Семетей будет учиться!
Надежды свет
Немногим лучше чем у Назгуль Тулакуновой история Бюбюаим Байсымаковой. Женщина удочерила полуторагодовалую девочку Сюзанну. Ее родители, находившиеся постоянно в пьяном угаре, даже не подозревали, что ребенок болен. Малышку забрали из отчего дома в полуторагодовалом возрасте.
- Когда приехали в дом к родителям Сюзанны, они были невменяемые, - вспоминает Бюбюаим. - В полтора года ребенок не ходил. Она весила семь килограммов, а рост едва достигал 70 сантиметров. Когда я взяла Сюзанну на руки, она крепко меня обняла и не отпускала. Дней через 20 после того как забрала девочку, ее родня заявилась ко мне домой и потребовала 20 тысяч сомов. Мне пришлось отдать все деньги, которые у меня были, и еще заняла, но девочку оставила. Начали ходить в центр "Орнок". Общение со сверстниками и развивающие игры помогли малышке. Она стала понемногу ходить, научилась членораздельно разговаривать.
Сюзанне сейчас восемь лет. По словам Бюбюаим, когда она узнала, с какими трудностями сталкиваются родители при оформлении больных детей, решила повременить со школой. К тому же подготовка у ребенка еще слабовата, а что самое главное - боится мама за дочку. Как к ней отнесутся сверстники? Не получит ли девочка вдобавок к своему физическому недугу еще и психологическую травму?
- К обучению детей-инвалидов, а тем более при таком диагнозе, как ДЦП, нужен специальный комплексный подход, - считает координатор проекта ЮНИСЭФ, руководитель центра Нургуль Ишимбекова. - Во-первых, прежде всего родителям, педагогам и ученикам необходимо уяснить, что такое сострадание. Дети-инвалиды - это такие же люди. Во-вторых, важно знать, что ДЦП подразделяется на категории, которые должен определять врач-дефектолог, а таких специалистов в Бишкеке единицы, что уж говорить о регионах. Реабилитация детей в центрах, подобных нашему, была бы более эффективной, если бы мы имели возможность хотя бы дистанционно получать консультации логопедов, врачей, специализирующихся на олигофрении и других схожих недугах. Кроме того, нужны методики обучения. Например, некоторые дети не могут держать ручку, чтобы писать. Почему бы не применить для обучения планшеты? Уж нажать-то на букву на сенсорном экране ребенок наверняка бы смог.
К сожалению, в министерствах как здравоохранения, так и образования признают, что в Киргизии катастрофически не хватает специально подготовленных учителей и медиков. По всей республике можно насчитать не больше десятка детских психиатров. Причем девять из них работают в Бишкеке и один в Оше. В других регионах о таких специалистах и не мечтают.
Обгоним и перегоним
В свою очередь министерство образования и науки рапортует об успешном внедрении в республике инклюзивного образования. По данным ведомства, этой формой обучения по всей республике охвачено больше десяти тысяч детей.
"В настоящее время - уже 10 925, что составляет 46,4 процента от общего числа включенных в образовательный процесс. Для сравнения: в России только 3 процента детей с ОВЗ имеют доступ к образованию. Всего в республике проживают 23 567 детей с ограниченными возможностями", - говорится в сообщении минобразования КР.
По словам депутата парламента Ирины Карамушкиной, в Киргизии сегодня действует 18 специализированных школ-интернатов для детей с ограниченными возможностями. Здесь они практически полностью изолированы от внешнего мира. Эти спецучреждения позволяют вовлечь в образовательный процесс лишь около трех тысяч ребят.
Между тем в общественной неправительственной организации "Совет по правам человека" отметили, что 75 процентов детей с ограниченными возможностями не имеют доступа к образованию. Согласно данным ПРООН, в Киргизии проживают 26 тысяч детей-инвалидов, из которых лишь четверть могут воспользоваться различными формами образования.
- Если у детей ограничены физические возможности, но интеллект сохранен, то они могут посещать обычные школы. К сожалению, наши школы не готовы к приему таких ребят - нет пандусов для въезда на инвалидной коляске, нет приспособлений в ванных и туалетах, - пояснила депутат.
Проблема, впрочем, состоит еще и в том, что в регионах многие семьи скрывают детей с ограниченными возможностями, боясь дискриминации в отношении них со стороны сверстников.