Фильм основан на реальных событиях - в начале тридцатых годов произошел конфликт между прибывшими из центра строителями советского общества и местными финно-угорским и самодийским народами - ханты и ненцами. Противостояние продлилось несколько лет и привело к нескольким жертвам с обеих сторон.
Для приобщения местного населения к социалистическим ценностям среди чумов возводится культбаза, которой заведует группа энтузиастов-авангардистов, представляющих различные сферы передового советского искусства. Их революционный романтизм скоро уступит место конкретике государственного строительства ("Мы уже умерли, теперь пришли за вами", - говорит очаровательная красная фурия красноармейцу) и суровому соцреализму. Но в отдаленных районах необъятной республики он еще востребован. И они с жаром начинают строить новый мир на берегах реки Казым. Однако мир старый отнюдь не разрушен до основанья к этому времени, и стычка становится неизбежной.
"Ангелы революции" изобилуют изящными отсылками и рисуют эпоху посредством ярких деталей. Благо, материал тема предоставляет невероятный: красочный, эффектный, парадоксальный - при том, что авторы намеренно избегали самых заезженных образов: от красного цвета до чумов. Элегантные трактовки известных фактов соседствуют с гротескными мифами (а Федорченко уже зарекомендовал себя как мастер в этой сфере своей дебютной работой "Первые на Луне"), мрачная мистика - с пронизывающим реализмом. Неудавшееся убийство при помощи терменвокса; порхающие под потолком в ДК крылатые собаки, славящие дирижаблестроение; водка из пистолетного дула; выставка художников-супрематистов перед недоумевающими кочевниками; памятник Иуде как "главному атеисту" с лицом местного попа, позировавшего за возможность поесть - и прикладное богоборчество в священных лесах; замена церквей "прогрессивными" крематориями; эйзенштейновская Мексика, контрастирующая со снежными пейзажами русского севера - во всем, кроме жестокости. Из этих коротких, почти не связанных между собой эпизодов получается яркое эклектичное полотно, весьма необычным, но остроумным языком показывающее локальный, но характерный эпизод того великого и страшного времени.
В картине Федорченко нет виноватых, есть люди, которых втравил в жестокую разборку лихой двадцатый век. Тем коварнее ловушки, в которые может угодить невнимательный зритель, склонный видеть крайности, которых в ней нет.
Первая из них - это понимание происходящего на экране как справедливый, но обреченный на неудачу крестовый поход культуры против глупых дикарей. И дело не столько в том, что коллективизации сопротивлялись и представители куда более "развитых" советских народов. Достаточно ознакомиться с новостными сводками с Ближнего Востока, чтобы увидеть, каких монстров может породить такое мировоззрение - не говоря уже о множестве леденящих кровь исторических прецедентах. Важно предостережение самого режиссера, который прямо утверждает, что цивилизаторский пафос не всегда подкреплен правдой - этот посыл без труда можно различить и в двух предыдущих его картинах.
Обратная крайность - восприятие сюжета как истории о борьбе "народа" с "властью", как это, к сожалению, было и с блестящим фильмом Петра Луцика "Окраина". В этом (не говоря об очевидной разнице в художественной ценности) "Ангелы революции" резко отличаются от экранизации романа Еремея Айпина о тех же событиях, которая называется "Красный лед. Сага о хантах" (режиссер - Олег Фесенко). Большевики в фильме Федорченко - не кровавые людоеды, упивающиеся своей языческой яростью ко всему иному, а трагически заблуждающиеся в своей наивности мечтатели с донкихотским огнем в глазах.
К счастью, исторические принципы российского государства заметно разнятся с колониальными привычками западных экспансионистов. Поэтому взаимовыгодное сосуществование народов России оказалось возможным. А печальные события - такие, как Казымское восстание, - ставшие следствием в первую очередь не культурных, а хозяйственно-бытовых разногласий, в большей степени остаются детищем своих неспокойных времен. И примирение - возможно и неизбежно ("Хочешь - не хочешь, а договариваться надо", - отмечал в комментариях к своему фильму Федорченко). В причудливых формах мы видели его и в "Овсянках", и в "Небесных женах луговых мари". И нет никаких причин не увидеть путь к нему в "Ангелах революции". Иначе можно добрести либо до памятника Иуде, либо до музея "советской оккупации". Тем более что расположены они на одной улице.
4.0