Согласно заявлениям организаторов шествия - ультраправых объединений "Общество поддержки национальных солдат" и "Ястребы Даугавы", в акции примут участие до 150 человек. В марше участвуют не столько легионеры, которых осталось в живых всего несколько десятков, да и те предпочитают встречаться в этот день на братском кладбище под Ригой, сколько их активные последователи в расцвете сил. Традиционно у конечной точки марша их встречают оппоненты, после чего начинается перепалка. Она принимает особый накал еще и потому, что в этот же день марш проводит Латвийский антифашистский комитет (ЛАК).
Рижская дума уже несколько лет старается во избежание эксцессов разводить два марша, чтобы они хотя бы подходили к памятнику Свободы в разное время. В этом же году самоуправление Риги подошло к делу еще радикальнее и просто не позволило антифашистам приближаться к памятнику Свободы - одному из символов Риги и вообще Латвии. Вместо этого им предписано идти на Бастионную горку - это место тоже расположено в центре города, но куда меньше подходит для больших собраний, нежели площадь Свободы. При этом ЛАК планирует вывести на улицы примерно столько же людей, сколько и националисты. Подход рижских властей тем более вызывает удивление, что антифашисты подали заявку на проведение шествия заблаговременно - за четыре месяца до шествия. Причем в заявке было указано, что конечная точка, куда направится их колонна, именно монумент Свободы. Там они планировали возложить венки в честь памяти жертв фашизма, а также провести митинг, на котором зачитать имена людей, погибших в гетто и концлагерях. Кроме того, в числе мероприятий был обозначен и "круглый стол" на тему "Об опасности реабилитации "Ваффен СС", правда, это мероприятие должно пройти уже не на площади, а в помещении.
Если следовать букве латвийского законодательства, городские власти должны были отказать националистам в проведении шествия. В одном и том же месте запрещено проводить мероприятия противоположной политической направленности, а формально приоритет имела заявка, поданная ранее антифашистами. Кстати, в январе криминальная полиция Латвии завела уголовное дело на одного из организаторов антифашистской акции, председателя ЛАК Алексея Шарипова, по факту "предоставления поддельных документов в официальные органы власти". Тогда сообщалось, что одна из подписей на поданной заявке в Рижскую думу якобы была поддельной. Однако позднее в ходе допроса подозреваемый подтвердил подлинность своей подписи.
В итоге рижское самоуправление разрешило провести оба шествия, но антифашисты оказались на втором плане. Как объяснили чиновники, "акция ЛАК пропагандирует противоположное легионерам мнение, тогда как закон запрещает сталкивать антагонистов в одном месте".
Почему на Бастионную горку нельзя было отправить сторонников "Ваффен СС", муниципалы умолчали.
В отличие от предыдущего премьера Латвии Лаймдоты Страуюмы, которая прямо запрещала официальным лицам участие в марше легионеров, новый премьер-министр Марис Кучинкис лишь порекомендовал министрам воздержаться от такого шага. Поэтому на шествии "Ваффен СС" латвийских министров, скорее всего, не будет, а местный официоз будет состоять лишь из депутатов сейма от праворадикального "Нацобъединения". Последует ли какая-то реакция на марш легионеров со стороны Евросоюза - пока не ясно. По крайней мере до сих пор никаких высказываний из Брюсселя о попустительстве властей Латвии неонацистским маршам не прозвучало, как не было и реакции на то, что антифашистским и правозащитным организациям в Латвии чинятся различные препоны.
Европейский суд по правам человека не позволил живущему в Латвии мальчику Мирону обрести свое имя. По мнению судей, он должен стать Миронсом, что по-латышски значит "покойник". Тем самым ЕСПЧ похоронил не только Мирона, но и все русские имена Латвии.
После 9 лет разбирательств по поводу жалобы латвийского правозащитника Руслана Панкратова относительно написания в Латвии русских имен ЕСПЧ вынес вердикт о неприемлемости этого иска. По сути, десятилетие ушло на то, чтобы принять решение об отказе в рассмотрении дела. А ведь еще в 2006 году представитель организации "Верните наши имена" Руслан Панкратов подал иск в ЕСПЧ с требованием позволить русскоязычным жителям страны называть себя и своих детей русскими именами. А то ведь фамилия Шишкина в латышском варианте правописания переделывалась в "Сискину", Щука в "Суку", а Пышкин превращался в "Пискинса".
Но не только неблагозвучие фамилий заставило Панкратова подать иск в ЕСПЧ. Дело в том, что различия в написании имен стали причиной многих юридических коллизий. Так, латвийский журналист Андрей Шведов не смог получить наследство, оформленное на него в России. В завещании его фамилия была указана в русском варианте написания, а вот в латвийских документах к ней прибавилась буква "с". Кстати, в Латвии существует достаточно много анекдотов про "с" в конце имен. В одном из них говорится о первых днях после выхода республики из состава СССР. Так, хозяин зовет с утра собачку: "Шарик, Шарик". Пес не откликается. Тогда сообразивший в чем дело мужчина кричит: "Шарикс, Шарикс". Собачка радостно подбегает и гавкает: "Гавс, Гавс".
Такими анекдотами местные русские пытаются заглушить ту обиду, которая у них существует на латвийское государство за принудительное коверкание имен. Ведь имя дают родители и никто не вправе его отнимать.
Кстати, именно такой позиции придерживается Организация Объединенных Наций. Комитет по правам человека ООН в 2010 году уже осудил политику Латвии в этом вопросе. "Изменение имени и фамилии в идентификационных документах является произвольным и прямым вмешательством государства в частную жизнь, грубо нарушая статью 17 Международного пакта о гражданских и политических правах", отмечается в заявлении международных чиновников.
Именно поэтому Панкратов намерен теперь аппелировать к ООН. В Латвии и в ЕСПЧ, как заявил корреспонденту "РГ" правозащитник, уже бесполезно добиваться справедливости.
Подготовила Надежда Ермолаева