СМИ и блогосфера немедленно откликнулись на это известие, подавая его таким образом: "РПЦ потребовала запретить русскую классику за пропаганду свободной любви". В то же время это связали с другим событием.
9 марта на заседании Патриаршего совета по культуре объявили о создании Общества русской словесности, которое, по просьбе президента Владимира Путина, возглавил Патриарх Кирилл. В итоге вышло так, что первым шагом Общества будто бы стало требование "запретить русскую классику".
Для тех, кто еще не разобрался. Все это очевидная подтасовка фактов, которая делается людьми: а) по каким-либо причинам ненавидящими Церковь и б) желающими сделать из серьезного события очередной громкий скандал.
Серьезным событием было, разумеется, не заявление отца Артемия. И сделано оно было не на заседании Совета по культуре, а на заседании Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства. Согласитесь, несколько разные институции. Мнение одного священника - это его частное мнение, а не решение РПЦ. И наконец, я согласен с председателем Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимиром Легойдой, прокомментировавшим заявление отца Артемия в нашей газете, что "проблема списка" не главная проблема преподавания русского языка и литературы в школе. Оттого, что именно эти рассказы Чехова, Куприна и Бунина, предположим, поменяют на другие, ничего не изменится.
Основная проблема в том, что русская литература стала маргинальной дисциплиной в школе. Количество отведенных на нее часов сократилось в разы. У школьников, если только они не учатся в гуманитарных гимназиях, нет никакого представления о русской литературе во всей ее глубине и объеме.
Как-то, выступая на уроке литературы в одной московской школе, я с интересом узнал от учительницы русской литературы, что Горький когда-то ездил на Сахалин. И я даже не понял, что она перепутала: Сахалин с Соловками или Горького с Чеховым?
Но я точно понял: что ее ученикам все это было до лампочки.
Вот этой проблемой и призвано, по крайней мере на первых порах, заниматься Общество русской словесности под председательством Патриарха.
Но почему Патриарх? Не скрою, и меня это известие сначала смутило. К сожалению, отношения между Церковью и культурой в последнее время были, мягко говоря, не безоблачными. Прокатилась череда скандалов, связанных в основном с театром. Повторяться не буду, все помнят. И вот я боюсь, что у значительной части творческих людей по отношению к Церкви выработался своего рода комплекс "позы богомола". Есть такое большое и неприятное насекомое, которое при появлении опасности встает в агрессивную и довольно забавную позу. Так и многие творческие люди. Как только Церковь заступает на их территорию, они встают в "позу богомола". Не тронь, не твое!
Но, господа хорошие, ведь так быть не должно! Русская литература у нас одна, но и Православная церковь у нас одна. Что не возбраняет кому-то любить иностранную литературу больше русской, а кому-то удовлетворять свои духовные запросы в других конфессиях или просто быть атеистом. (Кстати, я все больше замечаю, что среди нормальных атеистов я чаще встречаю добрых и высокоморальных людей, чем среди иных верующих. Но это мое личное печальное наблюдение.)
Узнав, что Общество русской словесности возглавит Патриарх, я тоже сперва как-то напрягся. Но тут же устыдился. Я вспомнил, что ровно год назад в "Игре слов" писал о первом выступлении Патриарха в Думе. Мои слова: "Но вот что меня смутило в выступлении Патриарха, это то, что в нем ни разу не прозвучало слово "литература"".
В той колонке я сетовал, что "на церковно-литературной территории стало серо, вяло и скучно. Там ветер гуляет".
И призывал гуманитарную интеллигенцию и Церковь к живому диалогу.
Ну, вот он и намечается! Я внимательно прочитал цитаты из выступления Патриарха на заседании Совета по культуре и поговорил с некоторыми из его участников. Все они утверждали, что выступление Кирилла было взвешенным. Ни о какой исключительной роли Церкви в созданном обществе речи не шло.
Вот резолюция заседания. "Цели и задачи Общества - консолидация усилий ученых, педагогов, деятелей культуры, широкой общественности для сохранения ведущей роли литературы и русского языка в воспитании подрастающего поколения, укрепления единого культурно-образовательного пространства..."
На сегодняшний день в Общество русской словесности вошли 62 человека, из них только 4 представители Церкви, а остальные - деятели культуры, специалисты в области русского языка и литературы, филологи, лингвисты.
Вы видите здесь какую-то угрозу? Какое-то желание подчинить задачи школы церковным задачам? Поверьте, вся резолюция написана в этом ключе. Церковь в ней рассматривается как часть российского общества.
А почему Патриарх? А кто? Последней безусловной фигурой, которая могла бы возглавить такое общество, был, конечно, Д.С. Лихачев.
Но его уже нет.
Давайте уважать своего Патриарха.
Он у нас тоже один.