В случае с "Пришельцами 3" все совсем не так. Это порождение помутненных умов знаменитого французского комика Кристиана Клавье и его извечного напарника, режиссера Жана-Мари Пуаре целенаправленно создано для того, чтобы пытать грешников в аду.
После текстового пересказа краткого содержания предыдущих частей, очевидно являющегося пародией на желтые буквы, плывущие по просторам далекой-далекой галактики, появляются постаревшие герои Клавье и Рено, сидящие на скамье подсудимых во времена Французской революции. После непродолжительного допроса их принимают за жертв свергнутого режима и родственников кого-то там и спасают. Далее граф Годфруа де Монмирай и его верный оруженосец Жакуй знакомятся, как заведено, со своими потомками, вникают в политическую обстановку и решают во что бы то ни стало освободить из заточения дофина.
До воплощения задуманного дело так и не дойдет. Бедолаги пришельцы по самые уши увязают в чудовищном количестве персонажей, диалогов и третьесортных шуток. Кому-то могут показаться знакомыми фамилии Робеспьер и Марат, но все остальные - бесконечные месье де Блабла и мадемуазели Женеманжпасисжюр - перемешиваются в стремительных потоках безостановочного трепа. Режиссер монтажа, дай Бог ему здоровья, добавляет жару, в бешеном темпе склеивая планы и реплики, из-за чего картина начинает напоминать страшный сон эпилептика.
То ли он таким образом пытался сократить хронометраж (хотя там всего 110 минут, они кажутся мучительной вечностью), то ли просто злоупотребляет стимулирующими веществами - ответ на этот вопрос еще предстоит найти ученым. Как бы то ни было, из визуально-звукового террора, обрушивающегося с экрана, что-либо разобрать категорически невозможно. Периодически слух отлавливает слова вроде "испражняться", "подтираться" - неизменные атрибуты местного юмора, что вкупе с вышеперечисленным заставляет искать (и находить, что характерно) параллели между данным образчиком киноискусства и такими культурными явлениями как японский нойз и копро-грайнд.
1.0