Время от времени мы наблюдаем невероятно обидчивых граждан, готовых усмотреть оскорбление своих религиозных чувств в преподавании теории эволюции Чарльза Дарвина, публикациях сказки Александра Пушкина "О попе и работнике его Балде", в выставке современной скульптуры или даже в каких-то записях в социальных сетях мало кому известных авторов. В связи с этим у многих возникает вопрос: а нужен ли вообще этот закон и не лучше ли его отменить, коль скоро невозможно понять, какие именно деяния под него подпадают?
На мой взгляд, такие деяния все-таки есть. Многим памятен, например, "перфоманс" некоего "художника-акциониста" в Манеже под названием "Юный безбожник". Принеся с собой иконы, этот субъект предлагал всем желающим их осквернить, а когда желающих не нашлось, сам принялся рубить иконы топором. И хотя у "художника" нашлись защитники, думаю, многие согласятся, что подобные "художества" требуют соответствующей правовой оценки. Замечу, попутно, что законы, устанавливающие уголовную ответственность за такого рода деяния, существуют в Германии, Италии и ряде других светских государств с исключительно развитой демократией. И никто не считает эти законы ограничением свободы самовыражения. Хочу подчеркнуть: речь идет именно о действиях, умышленно направленных на то, чтобы оскорбить религиозные чувства верующих, а не о каких-то мнениях, суждениях, оценках, пусть даже резко критических, по поводу той или иной религии. Иначе мы и вправду дойдем до требований запретить Вольтера, Анатоля Франса, Лео Таксиля, а то и самого Льва Толстого и вернемся к временам святой инквизиции.
В то же время, в некоторых публикациях приходится встречаться с утверждением, будто деяния, заведомо оскорбляющие чувства верующих, не только допустимы, но и необходимы, поскольку с их помощью вольнодумцы заявляют протест против "засилья клерикализма", "сращивания церкви и государства" и доносят до общества мысль, что существует и другой взгляд на мир, помимо религии. Сторонники этой точки зрения ссылаются на французских просветителей и энциклопедистов, которые вели непримиримую войну с католической церковью.
Что можно сказать по этому поводу? Ситуация в современной России никак не похожа на ситуацию в предреволюционной Франции. Там церковь действительно выступала в роли духовного монополиста и цензора, а духовенство занимало, наряду с дворянством, ничем не обоснованное привилегированное положение в обществе. С точки зрения идеологии прав человека, которую отстаивали просветители, такое положение дел настоятельно требовало изменения. В России традиционные и иные конфессии занимают положение, отведенное для них Конституцией, которая провозглашает Россию светским государством, где граждане имеют право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Никакими особыми привилегиями духовенство ни одной из конфессий у нас не пользуется.
Но я бы обратил внимание также на другое обстоятельство. Мы живем в чрезвычайно турбулентное время. Общество перенасыщено острейшими противоречиями и конфликтами, в нем, как в каком-то адском котле, буквально кипят различные враждебные и человеконенавистнические эмоции. Зайдите, для примера, на любой, даже самый что ни на есть либеральнейший ресурс в Интернете, и почитайте комментарии посетителей к размещенным материалам: такое впечатление, что если бы эти люди встретились в реальном, а не виртуальном пространстве, смертоубийства и членовредительства избежать бы не удалось. Зададим себе вопрос: к чему мы хотим таким путем прийти? К тому, чтобы словесные битвы перешли в реальные физические столкновения? Тогда на здоровье: оскорбляйте и дальше своих оппонентов, навешивайте на них грязные ярлыки, кощунствуйте, сколько душа пожелает. Пусть весь мир знает, как граждане нашей страны ненавидят друг друга и как далеко они готовы зайти в этой ненависти!
Но если мы этого не хотим, а хотим гражданского мира, согласия и конструктивного взаимодействия между различными общественными силами, мы должны задуматься. История показывает: именно чувства верующих всегда и всюду являлись той "субстанцией", неосторожное прикосновение к которой вызывало социальные взрывы, которые буквально разрывали целые страны и континенты. Вспомним начавшиеся вскоре после первых шагов Реформации религиозные войны, которые на протяжении десятилетий терзали и опустошали Европу, вписывая в ее летописи чудовищные эпизоды, подобные знаменитой Варфоломеевской ночи. Вспомним религиозный раскол в России, когда внешне незначительные исправления в богослужебных книгах породили религиозные и общественные столкновения, которые не прекращались на протяжении столетий и унесли множество жизней. Вспомним также конфликты, разворачивающиеся сегодня на Ближнем и Среднем Востоке на почве религиозной нетерпимости.
Впрочем, из этих фактов некоторые публицисты делают странный вывод: достаточно мол, упразднить саму религиозную веру, и тогда исчезнут конфликты. Как тут не обратить внимание на опыт Великой французской революции, когда воинствующие якобинцы оскверняли храмы, заводили туда ослов в епископских облачениях и обнаженных проституток, символизирующих "свободу", разгоняли монастыри, отменяли христианское летоисчисление. И что из этого вышло? Только дальнейшее ожесточение всех вовлеченных в гражданское противостояние сторон! Даже "узколобый" (во всех смыслах) вождь революции Максимилиан Робеспьер узрел опасность этой "богоборческой" политики и настоял на ее отмене, придумав новый культ - т.н. Верховного существа, верховным жрецом которого намеревался быть он сам.
Но, пожалуй, наиболее радикальный опыт по "искоренению" религии был проделан именно в нашей стране после Октябрьской революции. К началу Великой Отечественной войны этот опыт, казалось, достиг поставленных результатов. Однако затем сам Сталин был вынужден пойти на уступки Православной церкви. Впоследствии ярый "богоборец" Никита Хрущев торжественно обещал советским гражданам вскоре показать им "последнего попа". Чем закончились все эти попытки, хорошо известно.
Очевидно одно: французские просветители, мечтавшие в свое время упразднить религию и заменить ее "царством разума" не учли, что религиозное чувство коренится в самой природе человека. Говоря о религиозном чувстве, я не имею в виду принадлежность к какой-то определенной конфессии. На мой взгляд, любой человек, даже если он называет себя агностиком или атеистом, на самом деле носит в душе, если можно так сказать, своего Бога, систему ценностей и идеалов, во имя которой он готов пожертвовать теми или иными земными благами. Вспомним героев Великой Отечественной войны. Они были воспитаны в условиях атеистического государства, но в них, безусловно, жила некая вера, во имя которой они совершали подвиги и отдавали свои жизни. Люди, не верящие ни во что, не нашли бы в себе сил защищать Родину.
Иными словами, вера неискоренима, и она, на мой взгляд, требует уважения к себе. Если, разумеется, это вера в добро, высшую справедливость, прогресс, гуманистические идеалы и во все лучшее, что есть в человеке. Ведь встречаются, к сожалению, и фанатично верующие в свои идеалы люди, которые сеют вокруг себя страх и ненависть. Вспоминается характерный исторический эпизод. На процессе "народовольцев", злодейски убивших 1 марта 1881 года императора Александра II, главный подсудимый Андрей Желябов заявил, что "вера без дел мертва". На что прокурор Николай Муравьев резонно возразил: "Какие это дела, без которых вера мертва? Те ли, которые совершены 1го марта на Екатерининском канале; те ли, которые совершаются кровью, убийством, посягательством на преступление?"
Разумеется, вера террориста не заслуживает уважения, какими бы красивыми идеалами он ни прикрывался. Хотя, к сожалению, и сегодня находятся люди, готовые оправдывать и облагораживать террористов - как исторических, так и современных.
Сегодня, на мой взгляд, нам очень важно сохранить мир и взаимопонимание между гражданами различных конфессий, а также, что немаловажно, между верующими и атеистами. В этом деле упомянутый закон, конечно, может сыграть определенную роль, но все же, как представляется, далеко не главную. Как юристу, мне не раз приходилось убеждаться в том, что бывает значительно проще и продуктивнее предотвратить тот или иной правовой конфликт, чем потом разрешать его с помощью закона. Худой мир всегда лучше доброй ссоры. Как показывает мировой опыт, гражданское общество порой способно играть более весомую роль в предотвращении различных конфликтов, чем правоохранительные органы. Скажу больше: отнюдь не обязательно стремиться принять как можно больше законов, которые бы охватили все мыслимые конфликтные ситуации. В свое время великий русский адвокат Владимир Данилович Спасович говорил, что "человек не вполне поглощается государством", что честь и достоинство человека невозможно отстоять только с помощью законов, судов и полиции. Когда в обществе господствуют, как это было принято говорить в старину, добрые нравы, никому не придет в голову глумиться над чужими религиозными чувствами или атеистическими убеждениями, оскорблять человека за его политические взгляды и гражданскую позицию, распространять грязные сплетни и утверждения клеветнического характера. Тому, кто попытается сделать нечто подобное, попросту не подадут руки, перед ним закроются двери приличных домов и клубов.
Подлинная демократия и процветание страны невозможны, если в обществе господствуют нетерпимость, грубость и неуважение к человеку, если в нем "правят бал" либо неистовые ниспровергатели, одержимые нездоровыми амбициями, либо тупые "охранители", охваченные "административным восторгом".
К сожалению, история России богата проявлениями нетерпимости. Сегодня эта нетерпимость пропитала все сферы нашей жизни. От нее необходимо избавляться - упорно и настойчиво. Никакой закон сам по себе этих усилий не заменит.