Последней в окрестностях спартаковской арены в Тушино в воскресенье было так много, что воздух впору было нарезать как торт: вот кусок арт-рока, вот рэп-кора, вот вам индастриал, электронный бит - в этом году все вкусы были удовлетворены. Причем изрядные куски музыкального торта можно было поглотить и бесплатно.
Как, скажем, поданный первым на сцене "ВКонтакте" (площадку перед трибуной А курировала наша главная соцсеть) легкий бисквит - летний гитарный блюз группы Pravada, одного из победителей конкурса "Попади на сцену ВКонтакте". Pravad'у сменило Jukebox Trio, но часть публики не стала слушать мужское пение под битбокс и двинулась дальше по стадионному парку.
Действие с другой стороны от главной арены под Дэнс-тентом (тут бесплатно играли свою музыку звезды электроники) начал DJ Эдуард Cosmonaut Губин, поставивший на плиту воскресной жары булькающий бульон ритмов. Вариться в нем однако в середине дня пожелал лишь с десяток вялых танцоров. Но бит заигравших потом на этой сцене DJ Kiriloff а и других был слышен и тем, кто вышел из тента покататься на сигвее или вскарабкаться на скалодром. А то и посидеть в настоящем "опеле-импала" 1970 года - за стенами стадиона расположилась выставка эксклюзивных автомобилей.
Впрочем, через несколько часов под Дэнс-тентом оказались московский актер-музыкант Петр Федоров и его группа Race to Space, а вечером те, кто выходил в перерывах между сетами с главной арены, могли услышать настоящих звезд вроде культового немецкого диджея и композитора Тимо Мааса. Но все это - в моменты подготовки к выходу главных героев феста.
- Слезы, танцы, тяжелый труд, громкие басы, визуальное шоу и немного блеска для дам, - так изложил в интервью рецепт популярности группы IAMX ее лидер Крис Корнер. На главной сцене музыканты появились после Лироя Торнхилла и слегка напомнили кумиров 70-х группу T-Rex резкостью и внутренней напряженностью мелодий, эксцентричными танцами, отстраненным голосом и декадентским обликом фронтмена.
Вадим Самойлов - единственный из наших артистов на главной сцене - играл в "Агате Кристи" еще на первом Максидроме и его часовой сет стал напоминанием об отчаянных, дерущих уши и души 90-х. Вадим пел, конечно, всю "классику" "Агаты..." ("Сердцебиение", "Черная луна", "Опиум ", "Сказочная тайга"), добавляя в нее жесткости, и с каждым следующим хитом стадионный хор становился все громче, а голос артиста - отчаяннее.
У бирмингемцев The Editors из густого рок-замеса барабанов, азартно работающего баса и пронизывающей электроники с роялем, на выходе получался плотный с непростыми мелодиями звук. Он накрывал арену не беспорядочным грохотом, но ясной (насколько это возможно акустически в условиях стадиона) музыкой. Пытавшиеся быть спокойными солист и муз ыканты иной раз срывались таки в резкие танцы - потому что такая музыка не могла не зажечь и не повести.
А Rammstein стал на сцене больше думать о музыке и зажигал явно меньше огня, чем 4 года назад. Начав с премьеры песни, мощного индастриал-марша Ramm 4, группа взялась за главные хиты, поместив их в новые сюжеты. Вокалист Тилль Линдеманн не столько горел и разбрасывал искры, сколько, рычал о жизни и смерти, свободе и спасении от тоски. По-прежнему эффектны были новые тевтонские гаджеты вроде огромного лука, из которого фронтмен палил в небо или стальных крыльев, в которых он показывал ангела. Но именно музыка, уникальная мелодичная мощь Rammstein доминировала в оглушающем звуком и ослепляющем светом шоу. В конце концов перед нами была гвардия хард-рока на марше, а не пожарная часть.
Выступление группы Rammstein на фестивале "Maxidrom"