20.07.2016 00:44
Экономика

Профессор МГИМО проанализировал перспективы нефтяного развития России

Строительство нефтепроводной инфраструктуры помогает экономике территорий
Текст:  Михаил Калмацкий
Российская газета - Спецвыпуск: Транспорт нефти №158 (7026)
О влиянии геополитики на мировой нефтяной рынок, о важности альтернативных маршрутов транспортировки сырья, о территориях развития, которые возникают в местах, где реализуются инфраструктурные проекты, "РГ" рассказал профессор кафедры политической теории Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России Александр Минеев.
Читать на сайте RG.RU

Александр Петрович, компания "Транснефть" имеет протяженную систему трубопроводов, проходящих по территории множества субъектов Российской Федерации. Дает ли это, на ваш взгляд, регионам какие-либо преимущества?

Александр Минеев: Для таких регионов можно выделить сразу несколько плюсов. Первый - экономический: вокруг любого трубопровода создается сопутствующая инфраструктура: дороги, линии электропередачи, городская или поселковая социальная инфраструктура. А если какая-то часть транспортируемого по трубе сырья идет на местное производство, например на нефтеперерабатывающий завод, экономический эффект вырастает во много раз. К тому же известно, что оплата труда у работников "Транснефти" заметно выше, чем в среднем в регионах, и это тоже благо, поскольку создает полезную конкуренцию зарплат. Плюс не надо забывать и о налоговых поступлениях в местные бюджеты.

Второй фактор - присутствие любой крупной государственной компании, включая "Транснефть", обеспечивает субъектам РФ дополнительные координаты взаимодействия с федеральным центром. Ведь не секрет, что "вхожесть" руководителей госкорпораций в места принятия ключевых решений на федеральном уровне несколько выше средней. Конечно, в подобном рассуждении можно услышать некий намек на лоббизм, но я имею в виду иную, позитивную составляющую процесса взаимодействия центра и регионов, а именно вклад в совершенствование федеративных отношений. Не будем забывать, что мы не только самая крупная в мире федерация, но еще и самая молодая. Так что если присутствие крупных компаний помогает умножить и разнообразить каналы связи, это идет только на пользу общей картине взаимодействия регионов и центра.

Третий плюс вытекает из социальной ответственности бизнеса, которую госкомпании, безусловно, проявляют в своей деятельности. Это могут быть их собственные программы благотворительности или участие в социальных программах регионов.

Крупные инфраструктурные компании меняют жизнь регионов и всей страны

Крупные инфраструктурные компании меняют жизнь регионов и всей страны. Они как бы заново разлиновывают, переформатируют пространство и среду обитания. Тысячекилометровые трубопроводы "Транснефти" - яркий тому пример. Вдоль них, на месте прежде малонаселенных, экономически депрессивных, а то и просто пустынных территорий возникли очаги хозяйственной активности, появилась социальная инфраструктура.

Нечто похожее происходило во второй половине XIX века, когда строились железные дороги. Кстати, один из таких примеров - город Унеча в Брянской области, рядом с которым расположена одноименная перекачивающая станция "Транснефти". Этот город вырос буквально из ничего, когда при Александре III туда пришла железная дорога. Трубопроводы - это не менее важные современные транспортные коммуникации, и, безусловно, приход любого трубопроводного проекта создает вдоль трубы новую жизнь.

Bloomberg назвал идеальную цену нефти для реформ в России

В свое время Транссибирская магистраль дала всплеск жизни в отдаленных регионах, а сейчас их развитию способствует трубопроводная система Восточная Сибирь - Тихий океан.

Строительство ВСТО принесло большие плюсы не только регионам Сибири и Дальнего Востока, но и нефтяникам, для которых сегодня это самое востребованное, премиальное направление.

Конечно, реализация любого масштабного проекта в краткосрочной перспективе несет в себе определенные риски - может сложиться неблагоприятная конъюнктура цен на нефть или возникнут какие-то международные обстоятельства. Достаточно вспомнить историю нефтепровода "Дружба", когда Советскому Союзу в начале 1960-х годов пришлось преодолевать эмбарго на поставку труб. Но в таких проектах нужно всегда учитывать масштаб времени, ведь нефтепровод - это проект не на два-три года, а как минимум на десятилетия.

Зависимость мировой экономики от углеводородов сегодня очень высока

К тому же нефтепровод - важный элемент геополитики, а ВСТО в экономико-историческом масштабе - проект вполне соразмерный строительству Транссибирской магистрали и, кстати, как и железная дорога, построенный в рекордные сроки. Сейчас говорят, что вектор повернулся на Восток в связи с осложнением отношений с Западом. Возможно, это так, но речь вовсе не идет о том, что мы, как флюгер, вертимся то на восток, то на запад. Многое пройдет, перемелется, а этот нефтепровод есть и будет важнейшим маршрутом, связывающим Азиатско-Тихоокеанский регион и Западную Европу. Когда говорят про Европу от Лиссабона до Находки, обычно это лишь красивые слова, но именно так и должно быть, потому что мир сам выбирает этот путь развития.

Кстати, о Европе. Нефтепровод "Дружба", построенный более полувека назад, до сих пор служит важным маршрутом поставок российской нефти на Запад. Как бы вы оценили сегодняшнее значение этой магистрали для России и ее европейских партнеров?

Нефтяные компании будут платить налоги по новой схеме

АМ: Я уже отмечал, что "Дружба", помимо неоспоримого экономического значения, могла бы нести и дополнительную "нагрузку" - стать источником внешнеполитической "мягкой силы" России. Причем не только непосредственно вдоль трубы, но и во всем массиве сложившейся вокруг нее экономики.

Восточная Европа всегда была сложным регионом, где нередко возникали очаги конфликтов. И присутствие такого нефтепровода, да еще работающего более пятидесяти лет, - это очень важный фактор. Конечно, само название "Дружба" у кого-то сегодня вызывает ироничные коннотации, но оно говорит о том, что у нас нет другого пути, кроме как жить в соседстве и жить дружно. Значимость нефтепровода в том и состоит, что он представляет собой реальную модель, площадку, отталкиваясь от которой можно выстраивать нормальные деловые отношения с соседями.

Как вы оцениваете значение и роль созданной в прошлом году Международной ассоциации транспортировщиков нефти, неофициально именуемой Трубопроводным клубом?

АМ: Я бы хотел вспомнить высказывание президента России Владимира Путина на заседании другого клуба - Валдайского, где он говорил, что готовых рецептов правовой, политической, экономической основы нового миропорядка сейчас нет, что для их определения потребуется участие и государств, и бизнеса, и гражданского общества, и в том числе различных экспертных площадок.

Думаю, чем больше таких площадок и чем активнее они будут "выдавать" в общественную сферу свои идеи, тем лучше. Безусловно, именно таким потенциалом обладает Ассоциация транспортировщиков нефти, куда входят компании из стран, являющихся, с одной стороны, членами ЕС, с другой - исторически близких нам.

Одним из дополнительных результатов работы Ассоциации могло бы стать, на мой взгляд, начало контактов профессуры с целью создания совместных вузовских программ с продвижением их на уровень эсэсовской сертификации и с обменом студентами. Координатором этого процесса могла бы выступить базовая учебная кафедра "Транснефти" - "Внешнеэкономическая деятельность в области транспорта энергоресурсов" в Международном институте энергетической политики и дипломатии МГИМО.

МЭА улучшила прогноз по спросу на нефть

Насколько серьезно, на ваш взгляд, сегодня влияние геополитики на мировые сырьевые потоки, включая экспортные маршруты российской нефти?

АМ: Мне представляется, что главная зона риска для компаний, добывающих углеводороды или транспортирующих их, лежит не в геополитике. Нефть и нефтепродукты - настолько необходимые, причем в ежедневном режиме, энергоресурсы, что компромиссы и по цене, и по маршрутам транспорта здесь достигаются довольно быстро.

Полагаю, что гораздо большую угрозу для углеводородной отрасли представляют альтернативные источники энергии. Можно пока оставить в стороне управляемый термоядерный синтез или супераккумуляторы для автомобилей, которые обещают вот-вот изобрести, и вспомнить уже реально существующие вещи.

Например, сейчас под Томском строят реактор четвертого поколения - прорывное ноу-хау наших ученых. И я, сам в прошлом физик, понимаю, что это очень серьезно и перспективно. А геополитические риски имеют во времени локальное значение. Да, сегодня может упасть цена на нефть, кто-то может задрать нос и отказаться сотрудничать, но это вещи преходящие, поскольку зависимость мировой жизни от углеводородов сегодня очень высока.

В последнее время и в прессе, и в экспертных кругах периодически обсуждаются риски перекрытия черноморских проливов. Насколько реальна такая опасность?

Новак: Минэнерго следит за возможными форс-мажорами в турецких проливах

АМ: Саму конфигурацию морей и океанов можно назвать провоцирующей. Это касается и Босфора и Дарданелл, вокруг которых сломали немало копий еще в царские времена, и Датских проливов. Конечно, здесь должна работать дипломатия, чтобы проливы функционировали нормальным образом.

Но я считаю, что стратегической альтернативой этому должны стать идущие по суше нефтепроводы. Конечно, это потребует немалых затрат, но как только маршрут заработает, деньги начнут возвращаться. Проблема проливов - объективная реальность, но, как говорят математики, надо сделать эти переменные независимыми. А значит, наряду с дипломатическими решениями должна быть и альтернативная система транспорта.

Недавно "Транснефть" проводила экспертный совет, как раз посвященный альтернативным маршрутам транспортировки нефти. Была дана оценка предложению властей Ямало-Ненецкого автономного округа экспортировать нефть по Северному морскому пути. Каковы, на ваш взгляд, перспективы этого маршрута?

АМ: У меня сложилось впечатление, что многие вопросы там пока совершенно не проработаны. Есть Обская губа, есть чье-то желание сделать там наливной порт и предложение протянуть к нему нитку трубопровода. Но вместе с тем есть масса параметров, например климатических, которые требуют тщательной проработки. К тому же, по аналогии с Черным морем, если северный маршрут заработает на полную мощность, то ведь и с юрисдикцией Берингова пролива тоже не до конца все ясно. Это тоже непростое место, не слишком широкое, между двух мировых держав - Россией и США, и не менее провоцирующее, чем Босфор и Дарданеллы или Датские проливы.

Как Вы оцениваете значение последних реализованных "Транснефтью" проектов, направленных на диверсификацию поставок нефти на Восток и в Западную Европу, в частности, запуск трубопроводных систем ВСТО и БТС-2?

Строительство трубопровода "Северный поток-2" начнется в 2018 году

АМ: Абсолютно правильная политика. И с точки зрения экономики, и с позиций той же геополитики. Так получилось, что после распада Восточного блока и Советского Союза между нами и потребителями нашего экспорта, в первую очередь углеводородов, оказались буферные территории. Конечно, однажды наши отношения с соседями выстроятся в устраивающую всех форму, но пока мы понимаем, что в любой момент могут возникнуть разные сложности. Напряжение здесь существует, а любое государство хочет беречь свою нервную систему. Поэтому стратегическая необходимость дублирования и максимальной независимости транспортных путей не вызывает никаких сомнений.

Как бы вы оценили роль и имидж нашей страны и компании "Транснефть" на мировом энергетическом рынке?

АМ: Хотя нашу страну часто упрекают в том, что стратегия развития у нее сырьевая, а не хайтековская, но к "Транснефти" это никак не относится. Трубопроводы компании - это высокотехнологичная система, которая обеспечивает надежную и своевременную доставку сырья потребителю. В этом смысле имидж компании, а вслед за ним и всей страны, должен опираться именно на высокотехнологичные компоненты. А их немало, включая и технические разработки компании, и, например, новинки в области экологической безопасности.

Нефть и газ