Подобного вуза нет ни в одной другой стране: больше половины студентов здесь - инвалиды с нарушением опорно-двигательной системы, в том числе колясочники. Поэтому в МГГЭУ приезжают учиться по квотам минобрнауки и граждане других государств: Белоруссии, Украины, Азербайджана, Молдовы, Таджикистана, Киргизии, Турции, Нидерландов.
Вагиф Дейрушевич, это правда, что в вашем университете учится почти вся паралимпийская сборная России?
Вагиф Байрамов: В Рио-де-Жанейро должны были поехать пять наших студентов, которые вошли в паралимпийскую сборную России. Всего на тренировки на базу паралимпийской сборной из нашего университета ездят 20 студентов, причем 10 из них - фехтовальщики. Наша фехтовальщица студентка-колясочница Люда Васильева на Паралимпиаде в Пекине заняла четвертое место. В Лондоне в 2012 году Степанида Артахинова стала бронзовым призером Паралимпийских игр по стрельбе из лука, а Марина Лыжникова заняла четвертое место.
Мы подготовили четырех чемпионов России по гандболу. Есть успехи у наших ребят в плавании, следж-хоккее: Илья Волков стал серебряным призером Паралимпиады в Сочи. Сейчас спортом серьезно занимаются 105 студентов, из них 27 - колясочники.
Но, наверное, не все станут профессиональными спортсменами? Какие специальности получают ребята?
Вагиф Байрамов: У нас 17 направлений подготовки в бакалавриате и специалитете, 5 - в магистратуре и столько же в аспирантуре. Есть юриспруденция, экономика, менеджмент, социология, социальная работа, лингвистика, прикладная математика и информатика, журналистика и другие специальности.
В целом по вузу трудоустраиваются 70 процентов выпускников. Работодатели их очень ценят: они целеустремленные и трудолюбивые сотрудники. Особенно востребованы переводчики, менеджеры, экономисты. Одна из крупных международных торговых сетей с удовольствием берет на работу наших колясочников. К сожалению, среди российских компаний я таких не знаю.
Вы принимаете не имеющих инвалидности абитуриентов, у которых нет никаких ограничений и справок?
Вагиф Байрамов: У нас инвалидов - 65 процентов, здоровых - 35. Восемь из десяти - приезжие из разных регионов России, ближнего и даже дальнего зарубежья. Всем им, включая москвичей, надо дать общежитие и обеспечить комфортные условия обучения. Этим и объясняется пропорция. Пока в общежитии у нас 470 мест. Набираем каждый год около 150 человек. Сейчас в вузе учатся более 700 человек. Мы могли бы учить больше, скажем, тысячу, но надо достроить новое общежитие.
Сейчас инвалиды могут поступить в любой вуз, включая МГУ, по 10-процентной квоте даже со скромными баллами ЕГЭ. Зачем им идти в такой вуз, как ваш?
Вагиф Байрамов: Поступать они, конечно, могут, куда захотят. Но они знают, что в других вузах нет условий для обучения колясочников. Даже обычная дверь в коридоре может стать серьезным препятствием. У нас широкие дверные проемы, оборудованы лифты, есть приспособленные туалетные комнаты. Все инвалиды получают бесплатное трехразовое питание. Правда, после принятия нового закона "Об образовании" получилось так, что университет больше не получает из госбюджета финансирование на питание для инвалидов. Поэтому сейчас вуз обеспечивает их питанием из внебюджетных источников. Надеемся, что будут приняты необходимые поправки в закон.
Чтобы стать студентом университета, надо сдать ЕГЭ или вузовские экзамены?
Вагиф Байрамов: Обычные выпускники должны сдать ЕГЭ, а инвалиды могут выбрать - ЕГЭ или вступительные экзамены. Самая большая проблема - дети, которые занимались на дому и были приписаны к инклюзивным школам. Считается, что они обучались в инклюзивных школах, но, по сути, они учились дома. Могут считать, писать, иногда с ошибками. И все!
На инклюзив возлагаются большие надежды, в инклюзивные школы ходят почти 200 тысяч особенных детей. Получается, результата нет?
Вагиф Байрамов: Инклюзия во многих школах сегодня - профанация, потому что этот процесс выстраивается неправильно. Что получилось? Приходит ребенок с инвалидностью в обычный класс. Преподаватель не умеет и не может заниматься с ним одним, он должен уделять внимание еще 24 ученикам. Ребенок не успевает, получает двойки, его переводят на надомное обучение, а директор отчитывается: в школе развивается инклюзия. Никогда в школах не будет нужного количества логопедов, сурдопедагогов, ортопедов, психологов, специалистов по адаптивной физкультуре, чтобы нормально учить таких детей. Это может обеспечить только коррекционная школа.
В Бауманке, где учатся глухие и слабослышащие, много преподавателей из семей инвалидов по слуху. Кто приходит к вам на работу?
Вагиф Байрамов: За последние пять лет мы взяли на работу 12 своих выпускников. Конкурс на вакантные должности бывает до трех человек на место. И дело не только в деньгах. Здесь работают люди, которые умеют принимать наших студентов такими, какие они есть. У нас много неформальной нагрузки. Однажды нам с сотрудниками милиции Метрогородка пришлось отбивать у цыган парня без ноги, которого, как ни страшно это звучит, им продали родители. Мы приняли этого мальчика на подготовительное отделение, он окончил экономический факультет, женился на нашей студентке, тоже, как он, колясочнице. Знаю, что у них родился ребенок. Вообще за последние годы у нас образовалось более двадцати семейных пар и родились десять здоровых малышей.
Кстати
Сегодня в 60 процентах колледжей и 80 процентах вузов есть хотя бы один студент-инвалид.
В каких вузах еще созданы самые лучшие условия для обучения инвалидов?
- Государственный специализированный институт искусств.
- Московский областной государственный институт физической культуры.
- Новосибирский институт социальных технологий и реабилитации (входит в Новосибирский государственный технический университет).
- МГТУ им. Баумана.
- Челябинской госуниверситет.
- МГПУ.