Сейчас в России ООПТ только федерального значения 212 - заповедники, заказники, национальные парки. Плюс региональные. Один из ведущих специалистов Российской Федерации по заповедному делу, заместитель директора Департамента государственной политики и регулирования в сфере охраны окружающей среды Минприроды России Всеволод Степаницкий рассказал "СОЮЗу" о программах Союзного государства в области ООПТ.
Российское заповедное дело за свои сто лет переживало разные времена - расцвета и упадка. А какие времена сейчас?
Всеволод Степаницкий: Неустойчивого развития. Да, за последние годы были достигнуты по целому ряду позиций существенные продвижения - и в сфере расширения географической сети ООПТ, и в области охраны заповедных территорий, и в вопросах сохранения и восстановления редких видов животных на ООПТ, и в организации научных исследований и мониторинга биоты, и в развитии экологического просвещения и познавательного туризма, и в деле укрепления и материально-технической базы заповедников и национальных парков. Но федеральная система ООПТ выстроена далеко не идеально с управленческой точки зрения. Невозможно горсткой людей эффективно управлять фактически сложившейся отраслью - системой федеральных ООПТ в масштабах всей России (в том числе организовывать их природоохранную, исследовательскую и просветительскую деятельность).
В современном мире накоплена столетняя практика успешного управления общенациональными системами ООПТ (одних национальных парков на Земле более 2,2 тысячи). В США, Канаде, Австралии, ЮАР, Кении, Танзании, Бразилии, Аргентине и других государствах, снискавших мировую известность природоохранной деятельностью, управление национальными парками возлагается на специальные государственные службы (аналоги федеральных агентств в России). Мы единственная страна, обладающая мощной системой ООПТ и не имеющая специализированного органа государственного управления. И пока мы не сформируем эффективную модель управления ООПТ, у нас ничего стоящего не получится.
В Беларуси все ООПТ находятся в ведение управления делами президента. Что дает этот статус? Нам подходит такая система управления или нам мешают наши масштабы?
Всеволод Степаницкий: Беларусь по сравнению с Россией - небольшая по площади страна. У них всего один заповедник и четыре национальных парка. При таком масштабе, конечно, это весьма действенное решение - сосредоточить заповедники и парки под дланью президента. Это дает ряд существенных преимуществ: начиная от вопроса финансирования и кончая проблематичностью посягательств властных структур и хозяйствующих субъектов на заповедные территории. И Березинский заповедник, и национальные парки Беларуси чувствуют себя достаточно защищенными.
Советский Союз распался, но наверняка вы, специалисты в области охраны окружающей среды, сотрудничаете друг с другом. Как сегодня Россия выглядит в постсоветском пространстве в этой сфере? Чему мы можем поучиться у соседей? Или Россия круче всех?
Всеволод Степаницкий: На самом деле в России при всех наших проблемах самая лучшая из стран СНГ система особо охраняемых природных территорий. И это было отчетливо видно на конференции в Сочи. Но вот у белорусских коллег мы можем поучиться государственному отношению к вопросам территориальной охраны природы: и в целом, и в части управления заповедниками и национальными парками.
А вообще-то и Российская Федерация, и Республика Беларусь располагают обширной сетью особо охраняемых природных территорий различного уровня и режима, сформированной на протяжении века. Еще со времен Советского Союза Россию и Беларусь связывает тесное профессиональное сотрудничество в этой сфере.
Не случайно, 1-й Международный конгресс по биосферным резерватам проходил в 1983 году именно в Минске: это было своеобразным символом успехов Белоруссии и знаменитого Березинского заповедника в деле сохранения биологического и ландшафтного разнообразия.
А история сохранения и восстановления зубра в России: успех этой титанической работы был бы не мыслим без завоза в 1951 году в Центральный зубровый питомник в России маточного поголовья из Беловежской пущи. К сожалению, в 90-х годах российско-белорусское сотрудничество в сфере особо охраняемых природных территорий оказалось минимизировано. Но с начала 2000-х годов профессиональные связи в этой области снова начали укрепляться. В частности, российские делегации в составе работников Минприроды России и группы руководителей заповедников и национальных парков посещали и национальный парк "Беловежская пуща" в 2008 и 2012 годах, и Березинский заповедник в 2009 году.
Очень хорошее сотрудничество сложилось между российским национальным парком "Смоленское Поозерье" и белорусскими коллегами. Этот национальный парк, имеющий статус биосферного резервата ЮНЕСКО, активно взаимодействует с Березинским биосферным заповедником, на основе заключенного в 2010 году соглашения о сотрудничестве между этими учреждениями. Очень хорошие профессиональные контакты с Березинским заповедником поддерживает и российский национальный парк "Угра (Калужская область). Национальный парк "Смоленское Поозерье" сотрудничает и с таким известным национальным парком Беларуси, как "Браславские озера", расположенным на территории географической провинции со сходным поэтическим названием - Белорусское Поозерье.
А в январе 2017 года национальный парк "Смоленское Поозерье" примет на постоянное место жительства первую группу зубров из Беларуси: здесь стартует проект по созданию вольноживущей группировки зубров на Смоленщине.
И Россия, и Беларусь в настоящее время уделяют существенное внимание развитию экологического туризма. И здесь есть перспективы для совместной кооперации: на экспертном уровне уже прорабатывается создание совместного трансграничного туристического маршрута "По заповедным местам Поозерья", который мог бы пролегать по белорусским Березинскому заповеднику, национальным паркам "Нарочанский", "Браславские озера" и уже на российской территории - по национальным паркам "Смоленское Поозерье" и "Себежский".
Какие еще практические шаги по развитию сотрудничества были сделаны в последнее время? Белорусские эксперты в области сохранения культурных ландшафтов и развития экологического туризма участвовали в обучающих семинарах, проведенных на российских охраняемых территориях - в национальном парке "Кенозерский" и в Пушкинском музее-заповеднике "Михайловское". Был проведен целый ряд и других тематических семинаров и в России, и в Беларуси - и специалисты заповедного дела обоих стран принимали в них участие. И, что весьма важно - белорусские коллеги участвовали в работе всероссийских совещаний руководителей заповедников и национальных парков последних лет. А в этом году вопрос о перспективах развития российско-белорусского сотрудничества был рассмотрен на совместной коллегии Минприроды России и Минприроды Республики Беларусь в Москве.
Всеволод Борисович, известно, что на этой совместной коллегии обоих Министерств стороны подтвердили намерение создать трансграничную особо охраняемую природную территорию. Как продвигается дело?
Всеволод Степаницкий: Эта история долгая, даже в пределах одного государства. Работаем. Речь идет о трансграничном резервате, в состав которого, с российской стороны войдет национальный парк "Себежский" (Псковская область"), а с белорусской - республиканские заказники "Красный бор" и "Освейский". Уверен, в 2017 году выйдем на соответствующие распоряжения правительств наших стран, а следующим шагом станет непосредственное заключение российско-белорусского соглашения о создании такого трансграничного резервата. У нас уже есть подобный опыт с другими странами, мы создали пять трансграничных особо охраняемых природных территорий - с Монголией, Китаем, Казахстаном, Финляндией. То есть схема отработана.