Календарь поэзии
Здравствуй, "Календарь поэзии"!
Мне очень важно рассказать вам об Олеге Очкасове. Он прожил только 28 лет. Погиб от рук неизвестного убийцы на пороге своего дома в Воронеже. Трагическая смерть Олега была связана, скорее всего, с его работой в газете: он вел рубрику расследований в "Вечернем Воронеже".
Незадолго до гибели Олег встречался в Москве с Владиславом Листьевым, которого очень уважал. И погиб через неделю после Владислава: 8 марта 1995 года.
Олег Викторович Очкасов родился в слободе Михайловка Железногорского района Курской области. Отец работал электриком, мать - на мебельной фабрике. Когда Олег учился в четвертом классе, отец умер. Но у мальчика были еще три старшие сестры, вместе с матерью заботившиеся о нем. Олег настолько любил мать, что против своего желания, лишь по ее просьбе, сдал документы в мединститут, но не прошел по конкурсу. И почти год учительствовал в Злобинской восьмилетней школе - тогда в отдаленных селениях, куда надо было идти пешком по несколько километров, принимали на работу вчерашних школьников. А весной 1985 года Олега призвали в армию, где он проявил себя как замечательный повар.
В 1987 году осуществилась мечта Олега: он поступил на филфак Воронежского университета. Учился с упоением. Присылал стихи в родную Михайловку матери, сестре Людмиле и ее мужу Алексею Ноздрину. Вот так и сохранились некоторые его творения.
А недавно Алексей и автор этих строк задались целью собрать все написанное Олегом и издать. Это непросто. Газета "Вечерний Воронеж" закрылась. Друзья поэта разъехались, его любимая проживает в Липецке. Спасибо, она откликнулась на нашу просьбу и прислала стихи, фотографии.
Надеемся, что после публикации в "Календаре поэзии" этого письма найдутся люди, знавшие Олега Очкасова, поделятся воспоминаниями о нем, а может быть, у кого-то сохранились и его стихи.
22 января Олегу исполнилось бы 50 лет.
Геннадий Александров, слобода Михайловка, Железногорский район, Курская область
Я растворяюсь в пышной зелени садов.
Я шью себе из лилий панталоны.
Когда я прохожу по небосклону,
За мной струится влажно мантия ветров.
Во мне свивают птицы гнёзда, мотыльки
Порхают на моих густых ресницах,
И пчёлка так умильно суетится
И лепит соты на лугу моей руки.
Август 1991
Суббота
Свет вымел ночь из всех углов.
И у людей одна забота -
Заесть как можно больше слов
Скупой подошвой бутерброда.
Да, выпит чай. Да, вышли на прогулку
И на себе несут свои одежды -
Ползут из тупиков и переулков
На площади, проспекты
Нарядные субъектки и субъекты.
Зарыться в комнате, сесть ближе к батарее,
Глаза зажмурить намертво, до боли.
И представлять ромашковое поле.
* * *
Дым стелется над садом.
У котельной на скамейке
Жуёт цигарку кочегар,
Глядит на тихий ровный снег,
на яблонь белые скуфейки,
На свежий холмик шлака,
поднимающийся пар
От холмика и ждёт
торжественной минуты,
Когда остынет он и тихий ровный снег
Набросит на него свой драгоценный мех,
Играющий тончайшим перламутром.
Дождался. И, цигарку сплюнув громко,
С хрупом потянулся и исчез
В дверях котельной
с праздничной котомкой
Приятных впечатлений
и рождественских чудес.
Декабрь 1992
* * *
Смотри, иду к тебе. Я гость.
Я виден из окна, ты видишь?
Ты отодвинь вот эту гроздь
Рябины, лентою обвитой
Магнитофонной. А теперь
Я - вот, в просвете. Листик этот
Меня закрыл опять. Ты дверь
Мне отопри, пока в просветах
Я буду, словно в полыньях,
Мелькать фигуркой оловянной.
Та сказка - помнишь? - про меня
К концу подходит.
1993