За год в вузах проходят обучение 250 тысяч студентов-целевиков. Возвращаются к работодателям в свои регионы не более 20-30 процентов. Вот свежий пример. В Вологодской области к нынешнему февралю за направлениями в департамент здравоохранения обратились более 120 выпускников школ. При этом на работу в прошлом году пришли только 46 молодых специалистов. Ответственности за то, что нарушили условия договора, целевики чаще всего не несут. А потому целевые направления в некоторые вузы нередко рассматриваются как удобный способ стать студентом с невысоким баллом ЕГЭ.
Кому дать направление, решает регион или ведомство. По закону конкурс среди целевиков должен быть. Но если вуз берет 30 целевиков, а заявлений 31, можно считать, что конкурс есть. Средний балл целевиков - 62. При этом для всех остальных он может быть в вузе и 75, и 80.
В Московском государственном педуниверситете целевики из регионов готовы выстраиваться в очередь.
- В 2016 году было 366 заявок, в 2015-м - 286, в 2014-м - 162, - рассказывает проректор по учебной работе Елена Болотова.
Но взять всех их вуз не может. По закону вузы обязаны согласовывать квоты с региональными департаментами и министерствами. Не всегда эти решения принимаются в интересах приезжих целевиков.
Столичные целевики научились извлекать пользу даже из строгих правил приема. Вот как это делается: вузы сейчас зачисляют выпускников в две волны. Конкурс среди целевиков, как известно, ниже, чем у всех остальных поступающих, и зачислять их вуз обязан чуть раньше, чем тех, кто идет в первую волну. Человек подает заявления и на целевое место, и на обычное. Его зачисляют как целевика, а дальше он смотрит: если проходит по баллам в первую волну, то забирает заявление с целевого места и поступает в вуз как все остальные. Без всяких обязательств перед будущим работодателем. "Никакого наказания за то, что человек отказался идти по целевому направлению, нет", - поясняет проректор Елена Болотова.
Если выпускник школы видит, что по баллам не проходит с основным потоком, то остается в целевиках. Можно ли как-то противостоять этой схеме?
- Думаю, всех абитуриентов надо принимать на общих основаниях. Целевой прием можно оставить только для тех, кто приезжает поступать с направлением из своего региона и обязательством вернуться обратно. Во всех остальных случаях надо переходить на расширение целевого обучения. При этом выстроить отношения со студентом так, чтобы работодатель его подхватывал только после зачисления на первый курс. В договоре обязательно должно быть прописано, где человек будет проходить практику, кто и как оплатит дорогу, питание, проживание в общежитии, - считает Елена Болотова.
- Может быть, надо проводить среди целевиков тестирование на профпригодность, ведь педвузы имеют на это право? - спрашиваю.
- Такой опыт был. Кто-то получал ожидаемый результат, кто-то огорчался. Было много трагедий. Допустим, родители отправляли ребенка в педвуз, а он приносил им результаты тестирования, из которых было ясно, что в системе "человек-человек" ему будет трудно работать. Мама с папой настаивали... И потом, тестирование - очень затратное мероприятие, - говорит проректор МПГУ.
В технологическом университете МИСиС с целевыми направлениями поступает около 1 процента абитуриентов. Почему так мало? Не набирают на ЕГЭ нужных для зачисления 210 баллов. Еще недавно порог был гораздо меньше и целевиков с направлениями приезжало очень много. По данным вуза, возвращались домой от 3 до 12 процентов.
При этом общее количество целевиков в вузе - около трети всех студентов. В филиалах - до 80 процентов. Работодатели начинают присматривать для себя будущих сотрудников уже во время учебы.
- Обычно это происходит начиная со второго курса,- рассказала ректор университета Алевтина Черникова. - Приведу вам пример, как подбирал для себя кадры один из горнорудных комбинатов. Сначала представители комбината протестировали 86 студентов, после собеседований осталось 54, после дополнительного тестирования 34. Дальше началась индивидуальная работа, потому что компания искала людей, которые поедут работать в Кузбасс. В итоге осталось 10 человек. Этим летом они были там на практике. Между вузом и этой компанией был заключен договор о ежемесячной материальной поддержке студентов.
У университета 1200 партнеров-работодателей, которые предлагают разные формы договоров с целевиками и заключают их на 3 - 4 курсах.
Все договоры - индивидуальные. Кому-то предлагают дополнительную к основной стипендию 3 тысячи, кому-то 20. Оговариваются условия практики, проезд к месту (все металлургические предприятия разбросаны по стране), помощь наставников. По целевому набору можно поехать на работу за границу. Например, однажды работодателю потребовались 30 молодых специалистов для работы в Зимбабве. В другой раз нужны были выпускники для объекта в Мьянме.
- Эффективная модель - когда работодатель связан напрямую со студентом. Причем договор лучше всего заключать на старших курсах, когда студент уже понимает, пойдет он в магистратуру или нет, займется наукой или готов работать на производстве, - считает Алевтина Черникова.
Еще один способ заинтересовать студента будущим рабочим местом - предложить ему учебную программу, разработанную при участии работодателей и возможность получить сертификат о дополнительных компетенциях. Например, на кафедре бизнес-информатики теоретически за 4 года можно получить до 40 сертификатов разных IT-компаний и выбрать себе место будущей работы.
Бывают случаи, когда целевики, отобранные работодателями, все же не доезжают до места работы. Предприятия, как правило, на конфликт не идут. Даже если выплачивали дополнительную стипендию.
Владимир Глибовец, помощник Хорошевского межрайонного прокурора Москвы, поступал в Московскую юридическую академию им. Кутафина по целевому направлению от Генпрокуратуры.
- Конкурс в специалитет для нас был точно такой же высокий, как для всех остальных абитуриентов, прибавки к стипендии за целевое направление не было. Но мне гарантировали будущее место работы. А я мечтал попасть в прокуратуру, - рассказал Владимир.
О том, чтобы нарушить условия договора, он и не думал. Это среди целевиков-юристов вообще большая редкость. Но соглашается с тем, что государственные структуры не очень охотно разыскивают "своих" целевиков, если те не доходят после окончания вузов до места работы.
- Гражданско-правовые отношения требуют того, чтобы одна из сторон обратилась в суд, - поясняет Глибовец.
На это надо время и деньги. Правда, потом все судебные издержки можно взыскать с виновного, но сначала его надо найти. Если, к примеру, больница или школа захотят пойти в суд и наказать целевика, который к ним не дошел, придется для начала потратить не меньше 30 тысяч рублей. Зачем им это, если они не потратили ни рубля на подготовку "своего" целевика? И как быть, если целевика отчислили за плохую учебу, он стал инвалидом или многодетным отцом, уехал жить в другую страну? А если вообще понял, что ошибся с выбором профессии и ушел из вуза? Подавать за это в суд или нет?
И ректоры, и эксперты единодушны - для того чтобы целевики возвращались на работу туда, откуда их направили, нужно два условия: участие рублем в подготовке студента и достойная зарплата.