Количество приемных семей в России с 2011 по 2015 годы фактически удвоилось, сегодня их более 87 тысяч и воспитывают они более 550 тысяч детей-сирот. В детских сиротских учреждениях остается еще чуть более 60 тысяч детей, оставшихся без попечения родителей. Но когда семья берет на воспитание чужого ребенка, она получает не только блага от государства вроде льгот и пособий, но и обязательства, за исполнением которых пристально следят. И в случае возникновения угрозы жизни или здоровью ребенка (в соответствии с 77-й статьей Семейного кодекса) его из семьи забирают. Занимаются этим Министерство образования и науки РФ и МВД, но подходы к работе и критерии у них различаются. Так, по данным МВД, в 2015 году 5506 родителей лишились права воспитывать детей, что на 13 процентов меньше, чем в 2014 году. Однако министерство образования настаивает, что количество таких семей за тот же период увеличилось на 5 процентов.
- В российском законодательстве нет такого понятия "изъятие детей", а значит, нет и единых подходов к его определению, - объясняет председатель координационного совета Уполномоченных по правам ребенка в Приволжском ФО Павел Минков. - Отсюда и разные данные статистики. Например, совсем остались неучтенными дети, которых комиссия по делам несовершеннолетних принудительно отправила в разные специализированные учреждения для прохождения необходимой социальной или лечебной профилактики.
Павел Минков рассказал об удачном опыте Нижегородской области, где уже три года работают профилактические социальные патрули. Они помогают семьям с детьми, которые оказались в трудной жизненной ситуации.
- Помощь уже получили более 6 тысяч семей, - говорит он. - Многие из них состояли на различных учетах как неблагополучные. В результате в 2016 году органы опеки были вынуждены забрать из семьи всего лишь 32 ребенка.
Такие же социальные патрули появились недавно и в Тюменской области.
А вот в Южном федеральном округе количество детей, изъятых из семьи, увеличилось на 35 процентов.
- Но жалоб от родителей на неправомерное изъятие больше не стало. В большинстве случаев это была вынужденная мера, потому что ребенок находился в критической ситуации, - пояснила Уполномоченный по правам ребенка в Краснодарском крае Татьяна Ковалева.
Она предложила закрепить законодательно процедуру, когда суд принимает решение не о полном лишении родительских прав, а об их ограничении. Тогда у семьи появится шанс провести необходимую работу и устранить угрозу. В Краснодарском крае в 2016 году органы опеки изъяли 19 детей, но после необходимой реабилитации 9 из них вернулись в семью.
А в Северо-Западном и Уральском ФО столкнулись с другой проблемой. Не все родители хотят идти на контакт с соцслужбами.
- Здесь профилактика не сработала, - говорит Уполномоченный по правам ребенка в Свердловской области Игорь Мороков. - То есть этим семьям дети были вообще не нужны.
Он считает необходимым прописать в законе понятие - необоснованное вмешательство в семью. Ведь это не просто сам факт изъятия ребенка, а весь процесс работы с семьей начиная с того момента, как поступает сигнал о том, что в семье что-то не ладно. Но при этом важно не забыть и о процедуре немедленного возвращения ребенка в семью, если все угрозы устранены.
Детский омбудсмен в Ленинградской области Тамара Литвинова предлагает ограничить до 8 количество приемных детей в семье. Если детей будет больше, объясняет она, возрастают риски межличностных конфликтов и опекун может не справиться со своими обязанностями.
- Ситуации возникают разные, но причины общие: недостаточность правового регулирования и кадровый вопрос, - резюмировал председатель координационного совета Уполномоченных по правам ребенка в Сибирском ФО Сергей Сапеев. - Нужны хотя бы базовые критерии оценки рисков и единый механизм изъятия детей. Но еще более необходимы специалисты, которых в регионах катастрофически не хватает.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"