Первые годы своей жизни Александр Алексеев провел в Константинополе, где его отец трудился военным атташе. Затем учеба в кадетском корпусе в Санкт-Петербурге. Когда началась революция, будущий художник оказался во Владивостоке, нанялся матросом на корабль, покинул родину, и через Китай, Индию, Японию, Египет и Англию перебрался в Париж. Шел 1921 год. Отучившись в студии живописи символиста Сергея Судейкина, Александр стал работать декоратором в театрах. С живописью своих предшественников он был знаком очень хорошо, дружил с современниками - Сальвадором Дали, Альберто Джакометти. Всю жизнь его привлекали эксперименты не только в области гравюры, но и в области… компьютерной графики. Именно его считают ее прародителем. Он создал "игольчатый экран" - способ оживлять различные картинки. Этот экран - вертикальная плоскость, через которую проходят равномерно распределенные длинные тонкие иглы. Иглы, обращенные острием к объективу, могут перемещаться перпендикулярно плоскости экрана. Число их на экране доходили до миллиона, по сути это пиксели. Когда освещение падает на иглы, то блик виден на экране. Если все иглы вдавить, то экран станет белым, а если их выдвигать, то иглы дают игру света и теней, полутонов. Так появились анимационные фильмы "Ночь на Лысой горе", "Нос", "Картинки с выставки".
Еще один эксперимент - техника акватинты, так любимая художником, также требовала немалых усилий. Этот принцип гравирования позволял создавать работы, сильно схожие с акварелями визуально. Поверхность тщательно отполированной медной, цинковой или стальной доски протравливалась кислотой, канифолью и даже частичками асфальта, потом покрывалась лаком, затем наносился рисунок. Техника не только трудоемкая, но и не безопасная для здоровья: настолько, что Алексеев лишился одного легкого.
Выставка "Анна Каренина. 120 акватинт Александра Алексеева"Издательство "Фламмарион" попросило художника сделать иллюстрации к самым известным произведениям русской классики, переведенным на французский, - началось все с "Записок сумасшедшего" Николая Гоголя. Акватинты "Анна Каренина" создавались с 1951 по 1957 гг. также по просьбе издательства. Только книга с этими работами увидела свет намного позже - в 2005 году и уже на родине художника.
Алексеев вспоминал, что он иллюстрировал роман, как режиссер создает спектакль, называл эти работы "графической сюитой". Иллюстрации и роман дополняют друг друга и открывают в романе пласты, которые не заметны при первом чтении. Автор подписей к работам не делал, только указывал главу, которую иллюстрировал. Но кураторы выставки сделали максимально подробные этикетки с цитатами из романа. А еще в помощь посетителям - том "Анны Карениной", который можно свободно взять, и с ним в руках разглядывать акватинты. Нам, избалованным множеством экранизаций "Анны Карениной", в том числе и хорошими, трудно видеть другую Анну, другого Вронского. У Алексеева Анна не всегда красавица, на некоторых офортах она - Кармен, на некоторых она - кентавр. Офорты Алексеева открывают нам другого Толстого: не такой уж он реалист, как мы привыкли думать, он - настоящий символист. На этих акватинтах - весь роман полумистический, в полутонах, отблесках, в вихре метели, в предчувствиях, за зеркальными отражениями. Нет в жизни только черного или только белого, так и герои Толстого не положительные и отрицательные, а живые, страдающие - "все смешалось" в их душах.
Зритель захвачен в вихрь символов - дрожащие, потухшие, чадящие свечи, рельсы, уходящие в никуда и витающие над ними то ли тени, то ли души; герои, смотрящиеся в зеркала и выходящие из них; глаз - все понимающий, все провидящий, мудро устремленный в вечность. В самом начале романа, когда Алексеев иллюстрирует эпизод, посвященный детям Стивы, он изображает их в, казалось бы, обычной детской. Только играют дети не с обычными куклами: одна из них - офицер, а другая - разломанная девичья фигурка. В этих куклах легко угадываются Анна и Вронский. Работы Алексеева отсылают к очень многим жанрам, направлениям. Здесь он - символист, романтик, сюрреалист, экзистенциалист. Он предлагает разгадать тайные смыслы романа и его работ, будто загадывает загадки. "Я старался вникнуть в тот замысел, какой был у автора произведения, тема которого выходит за рамки истории про супружескую неверность", - писал Алексеев. Проект дополнили рукописи, издания романа и предметы эпохи.