- Да не закрывайте дверь, с утра протопила дубовыми дровами, жарко.
В избе действительно тепло, уютно пахнет дымком.
- Где разуться-то, Лёль Петровна? А то наследим...
- Чего вы? Маринка придет и вымоет, - приглашает присесть хозяйка.
- Маринка - это соцработник, - поясняет Татьяна Лемаева, сотрудник управления культуры администрации Большеболдинского района. - Она обслуживает жителей Садовой преклонного возраста, зимующих здесь. Кроме Лёли Петровны в деревне остались супруги Мордавченковы - им обоим тоже под 80. А всего здесь сейчас живут шесть человек, включая соцработника.
Тем временем жизнерадостная будачка накрыла стол: в центре - квашеная с бураками капуста. О том, что ее предки перебрались на нижегородскую землю несколько веков назад, слышала, но откуда - толком не знает.
Однако говорок выдает белорусские корни.
- И муж тут родился, он в армии был, а я его три года ждала, - вспоминает Лёля Петровна. - Потом 23 года со свекровью прожила...
- Вкусная у вас капуста! - похвалил я хозяйку. - Как квасите?
- Свеклу кормовую недели две вымочу и с капустой да морквой нашинкую, - делится рецептом хозяйка. - Давай-ка, сынок, баночку тебе наложу!
Хоть и присматривает за людьми почтенного возраста соцработник, жить пенсионерам непросто. К Лёле Петровне, правда, регулярно сын наведывается.
- Он в Болдине живет, тракторист, - рассказывает старушка. - То продуктов привезет, то по хозяйству поможет.
Хозяйство, однако, у Лёли Петровны небогатое: всего шесть кур осталось.
- Было двенадцать курей, да лиса пожрала! - сетует она. - Наглые, прямо у дома ходят...
Хозяйство Вены Павловны и Александра Григорьевича Мордавченковых еще больше пострадало от набегов рыжих разбойниц.
- 24 несушки было, всех лиса утащила! - делится Вена Павловна. - Внуки новых двенадцать привезли. Собака? Не боятся лисы их: подлаивают да дразнят псов, осмелели так, что зачастую и в окошки заглядывают.
Откуда у нее такой говорок, Вена Павловна тоже не знает:
- Бабушки у нас безграмотные были, ничего не рассказывали.
На въезде в Садовую (до 1939 года она называлась Погибеловкой) нет даже таблички с названием деревни. Она оживает ближе к лету: тут и там виднеются крепкие дома, в которые совсем скоро приедут дачники.
Зато Новая Слобода - центр будачества - село в полном смысле этого слова. С сельсоветом, школой, домом культуры. Даже зимой здесь живет более двухсот человек. В местном ДК нас встретили горячими драниками на рушниках.
- Население здесь многонациональное, но основу составляют потомки будаков. Рушники вот сохранились, а кто их вышивал - не знаем, к сожалению. Вот в начале 2000-х стали по крупицам собирать исторические сведения о нашем селе. Они разноречивые: есть версия, что почти 400 лет назад владелец этого имения Кочубей обменял сто собак на сто крестьян из Беларуси, - показывает альбом Ольга Тарасова, сотрудник новослободской библиотеки.
О том, что история появления будаков в Лукояновском уезде Нижегородской губернии до конца не изучена, говорит и Анатолий Пыхонин, местный краевед.
- Еще Виссарион Григорьевич Короленко пытался выяснить, откуда пришли будаки, - рассказывает он. - Но люди уже тогда отвечали: "С какой именно земли, неизвестно". Но мягкий говор, порой с малорусским, а порой и с белорусским произношением, выдавал их малую родину.
Василев Майдан - следующее будацкое село, но уже не Большеболдинского, а Починковского района.
- За нами замечают необычные словечки: постяпенно, баить, морква... Спрашивают: вы хохлы аль белорусы? А мы и не знаем, говорим: будаки мы! - рассказывает 83-летняя Юлия Григорьевна Пасина.
А ее односельчанке, Таисии Егоровне Боршняковой, пошел 92-й год. Она живет в том самом доме, где родился и вырос Герой Советского Союза Семен Егорович Володин, ее брат.
- Девятый год живу без него, без супруга, - говорит Таисия Егоровна. - Но дети не забывают, у меня их четверо: одна дочка в Арзамасе, а еще одна дочка и два сыночка - в Нижнем. Еды возят с Горького, накупят тыщи на две - холодильник всегда полный. На 8 марта вот сын приезжал, опять привез.
Из досье "СОЮЗа"
Долгое время происхождение лукояновских "будаков", отличавшихся не только наречием, но и костюмом, составляло для многих загадку. Разгадка была найдена только в 1835 году Владимиром Далем и Павлом Мельниковым. По особенности выговора Даль узнал в них мензелинскую "шляхту". Он попросил Мельникова порыться в архивах. "Архивы, - пишет Мельников, - были тогда во многих руках". Но все же подтверждение предположению Даля он нашел. В XVII веке при царе Алексее Михайловиче в Лукояновский уезд, равно как и в Мензелинск (Татария), была поселена "литва", то есть собственно белорусы. Позднее эти земли находились в руках крупных землевладельцев уезда: Разумовского, Кочубея и Лубяновского.
Андрей Павлович Мельников, историк Нижегородского края и сын писателя Мельникова в своем "Путеводителе в помощь экскурсантам", изданном в 1923 году, отмечал: "В селе Новая Слобода живут потомки переселенных сюда белорусов, смешавшихся частью с великороссами, частью с переселенными сюда из Украины малороссами, когда село Слобода принадлежало князю Кочубею. Белорусы переселены сюда при царе Алексее Михайловиче".
Лингвист Горьковского университета Екатерина Ухмылина, уделившая изучению будацких говоров особое внимание, отметила, что "белорусские вкусы можно усмотреть, например, в отсутствии слова "борщ", в различении разных видов щей: щи "свежинные" (мясные), щи "бурашные" или щи "суровые" (из квашеной свеклы); и в самом обычае квасить свеклу, чего русские жители Нижегородской области обычно не делают". Ухмылина насчитала 14 будацких сел и деревень, а также целый ряд выделенных из них поселков (например, Белецкий, ныне нежилой. - Прим. ред.), расположенных в трех районах Нижегородской области (на территории бывшего Лукояновского уезда Нижегородской губернии). Это селения в Большеболдинском (Дубровка, Казаковка, Кондрыкино, Малиновка, Михалко-Майдан, Новая Слобода, Пралевка, Садовая, Сергеевка, Чиреси), Лукояновском (Елфимово, Красная Поляна, Малая Васильевка) и Починковском (Василев Майдан) районах.