Почему вы выбрали именно "Пахиту"?
Юрий Смекалов: У руководства театра в лице Валерия Абисаловича Гергиева и Юрия Фатеева есть желание возрождать забытые спектакли, когда-то украшавшие подмостки Мариинского театра. Год назад мы, например, открывали фестиваль "Мариинский" премьерой "Медного всадника" на музыку Глиэра. Когда-то Валерий Абисалович обещал академику Дмитрию Лихачеву поставить этот балет. Долгие годы не складывалось, но в конце концов балет состоялся, и я рад, что Маэстро доверил его именно мне.
А сейчас решили вернуть "Пахиту". Так получилось, что я должен был ставить "Пахиту" в Челябинске. Это была идея директора Театра оперы и балета им. Глинки Владимира Досаева - вспомнить об этом балете в преддверии 200-летия Петипа. Областной театр, бюджет небольшой, но было интересно попробовать создать в этих условиях масштабный, даже имперский по духу спектакль. В Челябинске не сложилось. Но интерес остался.
В отличие от Алексея Ратманского и Пьера Лакотта, которые поставили "Пахиту" (в Мюнхене и в Париже), вы реконструировали не весь балет, а лишь третью часть. Почему не пошли по пути Ратманского и Лакотта?
Юрий Смекалов: Мне кажется, что целиком восстановить балет, сделать его аутентичным практически невозможно. Да, есть записи Владимира Степанова (артист Мариинского балета, разработавший в конце XIX в. систему записи балетного танца. - Ред.), который расшифровывал хореографию Петипа и попытался составить документальный альбом. В Гарвардской библиотеке хранится большое количество описаний "Пахиты" Петипа. Но они дают лишь представление, какой была хореография того времени. Все дело в нюансах, а они-то остаются неизвестными. И я изначально говорил, что не буду заниматься реконструкцией. Другое дело - адаптировать эстетику Петипа к современности. К тому же мне не хотелось придерживаться либретто Поля Фуше.
Да, сюжет очень запутанный. Смесь триллера с лавстори на фоне войны французов с испанцами в наполеоновские времена.
Юрий Смекалов: Я в нем более-менее разобрался как зритель не сразу, поэтому решил сочинить новое либретто. Фуше очень далеко ушел от "Цыганочки" Сервантеса, легшей в основу балета. Мне показалось, это несправедливо, тем более что в ней прочитываются актуальные темы.
Вы имеете в виду, так сказать, национальный вопрос?
Юрий Смекалов: Да. Когда Сервантес писал свою новеллу, в Испании правил Филипп III, который ненавидел цыган. Второй момент - инквизиция теряла свои позиции. Это мне тоже было любопытно показать, не педалируя, а в ироничном ключе, через гротесковый образ монарха.
Это прозвучало вскользь...
Юрий Смекалов: К сожалению, кто-то не желает понять некоторые вещи в этом спектакле. Упрекают, что в первой сцене разные социальные группы персонажей танцуют одинаковую хореографию. Но если бы эти зрители поинтересовались историей Испании времен, когда начиналась эпоха либерализма, возможно, взгляд был бы другой. У меня каждый персонаж наделен своей хореографической краской, но в сцене, когда все выходят на площадь, они едины. Едины в своем восприятии слабеющей инквизиции, недовольстве правительством, в своем восторге от солнечного дня, от танцев прекрасной цыганки Пахиты. Люди разных сословий, в эту минуту они говорят на одном языке.
Возвращаясь к балету Петипа. Почему вы решили сохранить из дореволюционной постановки Grand pas? Могли ведь и финал балета решить радикально, сочинив свою хореографическую партитуру...
Юрий Смекалов: Нет, меня бы не поняли. Для нас сохранение Grand pas Петипа - это своего рода оммаж золотому веку русского балета. Кстати, признание в любви к классическому наследию мы выразили не только через танец, но и через сценографию - в прологе нашей "Пахиты" на сцене в роскошных рамах, имитируя портреты испанских грандов, висят портреты Сервантеса, Дельдевеза, Минкуса, Петипа, балерин, танцевавших Пахиту, - Матильды Кшесинской и Елизаветы Гердт... Я с самого начала задумывал пригласить Юрия Бурлаку, балетмейстера, который специализируется на реконструкциях классического наследия.
Но Бурлака "реконструировал" Grand pas и Pas de trois с учетом современной техники танца.
Юрий Смекалов: Да. Юрий Бурлака в этой реконструкции попытался максимально приблизиться к аутентичному рисунку и хореографическому стилю того времени, но, конечно, не без учета эстетики, сформировавшейся в балете за последний век. Форма ног, шаг, выворотность, техника, большие поддержки и т.д. - многое в балетном театре XXI века уже выглядит иначе. Нет смысла переносить все буквально. Это же не музей, а живой спектакль. К тому же в театр придет и зритель, которому важны не эти нюансы, а сами по себе красота, гармония и грация классического танца.
Да, очевидно, что вы делаете акцент на зрелищности балета. И в этом тоже своего рода оммаж большому стилю императорского балетного театра времен Петипа...
Юрий Смекалов: За это огромное спасибо сценографу Андрею Севбо, которому удалось передать атмосферу Испании XVII-XVIII веков, и художнику по костюмам Елене Зайцевой. Как мне говорили специалисты фэшн-индустрии после спектакля, то, что сделала Елена, сродни последним тенденциям, которые вновь возвращаются на подиумы. Работа художников в сочетании с музыкой и классическим танцем, конечно же, создает ощущение праздника. И это очень важно, что человек имеет возможность, придя на балет "Пахита", на три часа забыть о суете и погрузиться в красивую добрую сказку.