05.06.2017 20:27
Культура

Что в 1917-м читали Ленин и Николай II

Что в 1917-м читали Ленин и Николай II
Текст:  Елена Новоселова
Российская газета - Столичный выпуск: №121 (7287)
Что читали вожди "красных" и "белых", обсудили на "круглом столе" "Революция и литература" в Государственном историческом музее.
Читать на сайте RG.RU

Предложив присутствующим взглянуть на события 1917 через призму литературы, председатель Российского исторического общества (РИО) Сергей Нарышкин отметил, что значение печатного слова во время русской революции трудно переоценить. Ведь поэты и писатели всегда были вершителями дум в России, а литература начала XX века "в полном смысле пронизана идеями справедливости".

Вышла новая книга Павла Басинского о Льве Толстом

"Сегодня в российском обществе есть запрос на точное, беспристрастное и лишенное политических спекуляций осмысление нашей истории, - считает Нарышкин. - К событиям 1917-го проявляют интерес современные писатели, и РИО совместно с Российским книжным союзом в конце этого года вручат премии "Клио". Надеюсь, что ею будут отмечены и произведения, посвященные теме Революции".

Чтобы задать дискуссионный тон обсуждению, руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский спросил, как многим показалось, риторически: "А что читали вожди революции в те дни, когда император Николай Второй читал произведения русской классики (это известно по его дневнику)".

Однако ответ последовал более чем конкретный.

"До первого марта 1917 года Дзержинский находился в местах лишения свободы, на свободу вышел совершенно больным, и сестра Ядвига читала ему Гейне, - компетентно заявил Андрей Петров, ответственный секретарь РИО. - Известно, что Ленин за весь 1917-й прочитал лишь одну книгу Маркса и две еще две - об английской и швейцарской демократии. Впрочем, он читал газеты. А вот круг чтения Сталина потрясает. Это тома по античной и русской истории и многое другое".

На "Красной площади" презентовали книгу Владимира Снегирева

Михаил Сеславинский с грустью признал, что переворот не был борьбой между читающей и нечитающей Россией, что "стороны конфликта активно читали". Однако все, что происходило с нашей литературой после революции, глубоко трагично, заключил он и вспомнил "Философский пароход", на котором покинули страну мыслители, "пулю Гумилева", Блока - "его не отпустили на лечение", Цветаеву - после возвращения на Родину "не могла получить место судомойки".

Да, революция и литература, болезненная тема, но живая, не согласился специальный представитель президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой: "Появилась новая читающая масса, с которой нужно было разговаривать, объяснять, как устроен окружающий мир. Большевики хотели создать рай на земле. И эта грандиозная утопическая идея не могла не привлечь писателей. К этому надо относиться серьезно", - призвал всех присутствующих Швыдкой.

Революция - не только трагедия для "дореволюционных" писателей, объяснил он свою точку зрения, но и рождение новой литературы.

"Не было бы революции, не было бы и Платонова, Шолохова, Булгакова…", - философски резюмировал спецпредставитель президента.

Но по поводу Платонова Михаилу Швыдкому тут же возразила заслуженный учитель России Евгения Абелюк, напомнив, как чужд был писатель советской системе не только идеями, но и стилистически. А директор Государственного литературного музея Дмитрий Бак оспорил тезис о "массовом читателе", заявив, что Россия стала "литературоцентричной" гораздо раньше: "После публикации романа Тургенева "Отцы и дети" новости стали узнавать не из газет, а из книг".

На Красной площади Мединский представил учебник по военной истории РФ

Русскому слову свойственна точность и чуткость к молниеносно меняющимся событиям, - эту мысль директор Института российской истории РАН Юрий Петров проиллюстрировал двумя великими цитатами из стихотворений, написанных в 1917 году с разницей в несколько месяцев: ахматовской "Когда в тоске самоубийства Народ гостей немецких ждал" и цветаевской "Свобода! - Гулящая девка На шалой солдатской груди!"

Тема революции и литература обернулась во время дискуссии и гонорарной гранью. Так Андрей Петров сообщил присутствующим, что самым высокооплачиваемым писателем в 1917 году был Горький, а Толстой - самым тиражным.

*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"

Литература Роспечать