Эта территория - кстати, немаленькая, почти 400 тысяч гектаров - родина уникального баргузинского соболя. К началу ХХ века из-за огромного спроса на красивый и теплый соболий мех зверек оказался почти повсеместно истреблен. Когда в 1914 году в сибирскую тайгу прибыла научная экспедиция Григория Доппельмайера для подсчета популяции соболя и определения границ будущего заповедника, в предгорьях Баргузинского хребта обитало лишь три десятка особей.
Осенью 1916 года иркутский генерал-губернатор издал постановление об организации Баргузинского соболиного заповедника - первого в стране, а 29 декабря 1916 года (11 января 1917-го по новому стилю) этот документ был утвержден правительством России. Казалось бы, до сохранения природы ли, когда свергаются династии, меняется государственное устройство и льется кровь? Но усилиями прежде всего его немногочисленных сотрудников, которые годами работали без оплаты, заповедник держался и в пору Гражданской войны, и во время Великой Отечественной. Сохранились и записи наблюдений тех лет, и фотоархив, который в последние годы был оцифрован.
С поставленной изначально задачей - восстановить численность баргузинского соболя - заповедник справился уже к середине 1930-х годов. К сороковым годам соболь же расселился по отрогам Баргузинского хребта. Впоследствии зверьков стали отлавливать и переселять в другие районы Сибири, в места, где он обитал в XVI-XVII веках. По документам заповедника, таким образом новый дом обрели около 20 тысяч баргузинских соболей. Теперь их можно встретить по обе стороны Байкала.
Сегодня Баргузинский заповедник входит во Всемирную систему биосферных заповедников - таких, что сохраняют в первозданном виде типичные уголки природы со всеми их обитателями, ведут серьезную научную работу. Это только кажется, что к XXI веку все, что можно, уже изучено. По словам директора ФГБУ "Заповедного Подлеморья" Михаила Овдина, работы хватит надолго. Например, плохо изучен северный олень Баргузинского хребта, подвид распространенного северного оленя. Есть у сотрудников планы по восстановлению популяции тайменя, нетронутая популяция этой рыбы сегодня сохранилась только в реках заповедника.
Главное, чтобы заповедники как таковые сохранились - и в своем биологическом разнообразии, и в нынешних границах, и в степени защищенности. Ведь уже более десяти лет на особо охраняемые природные территории (ООПТ) России идет наступление. Чего стоят многочисленные, с 2006 года, попытки изменить закон так, чтобы можно было пересматривать границы заповедников и национальных парков. В прошлом году были внесены поправки, разрешающие выделять из земель заповедников биосферные полигоны, на которых, в числе прочего, для "развития познавательного туризма, физической культуры и спорта допускается размещение объектов капитального строительства и связанных с ними объектов инфраструктуры". А следом новые, позволяющие изменять границы ООПТ в трех случаях: если земли расположены в границах поселений, если они необходимы для обеспечения безопасности государства и по решению президента. Ученые, сотрудники заповедников, экологические организации вроде Гринпис, опасаются, что это упростит "нужным" людям и компаниям получение нетронутых участков.
- С середины 2000-х годов идет финансовое удушение заповедников, - считает ученый-орнитолог Виталий Рябцев. - И на этом фоне расшатывается охранная система уникальных природных территорий. Под лозунгом оптимизации объединили ООПТ с разными режимами охраны: заповедники, заказники и национальные парки, образовав ФБГУ. (Баргузинский, а также Байкальский заповедники, Забайкальский нацпарк, заказники Фролихинский и Кабанский вошли в состав "Заповедного Подлеморья"). Обязали ООПТ развивать туризм, в том числе на заповедных территориях.
Тем самым, считает биолог, размываются границы - и территорий, и дозволенного. Впрочем, размывание границ идет и в другую сторону.
- Сегодня на огромной прибайкальской территории наложились водоохранная и Центральная экологическая зона Байкала, в результате чего произошло и смешение запретных мер, местами невыполнимых, вроде запрета на передвижение автомобилей вне дорог с твердым покрытием, при том, что таких дорог там почти что и нет. Проблема с заготовкой дров, невозможность приватизировать собственный огород - потому что он находится либо в границах ООПТ, либо на территории объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО, построить дом, похоронить умершего - все это делает, с одной стороны, невозможной жизнь местного населения на территории, которая не относится к заповедной, а с другой - ежедневное вынужденное нарушение запретов развивает правовой нигилизм, который рано или поздно сказывается и на отношении к охраняемым территориям, - считает депутат Госдумы от Иркутской области Михаил Щапов.
Не получится ли так, что переживший две войны, уцелевший в сталинскую и хрущевскую чистки, когда площади охраняемых территорий в стране сократились более чем в 10 раз, старейший заповедник дрогнет перед ползучей экспансией лоббистов большого бизнеса?