Брат за брата
Петербуржец Иван Остапов борется за собственное жилье с декабря прошлого года. Именно тогда к члену правления ТСЖ его дома по Большой Морской улице пришли трое неизвестных и потребовали ключи от парадной и от двора. Представились они новыми владельцами части квартиры, а в подтверждение показали договор дарения. Якобы право на свою долю за долги им передал брат Остапова - братья являются сособственниками, но живут раздельно.
- Ключей им не дали, но после Нового года эти джентльмены попытались сломать мне дверь. С ними был мастер, вооруженный монтировкой. Я вызвал правоохранителей. Мастер исчез, а остальные при полицейском заявляли, что пришли на переговоры по поводу их долей и квартиры в целом, - рассказывает Иван.
Мужчина уверен, что решение "подарить" свою долю брат принимал не самостоятельно: "Мне думается, они использовали его неуравновешенность, он ведет не совсем здоровый образ жизни". Все стало ясно, когда мошенники предоставили Остапову еще один договор - теперь уже купли-продажи. В нем цена доли заметно возросла: если по договору дарения она составляла 50 тысяч рублей, то теперь 2,6 миллиона. А собственники - одни и те же.
- Они в открытую сказали, что договор дарения мнимый и что просто вынудят нас выкупить эту долю, - говорит мать Ивана Ольга Борисовна. - А договор нужен, чтобы обойти преимущественное право сына как второго собственника и назвать свою цену доли, потому что право преимущественной покупки доли в случае ее дарения не действует.
Схема проста и по сути представляет собой вымогательство в чистом виде: владелец квартиры может опротестовать договор купли-продажи через суд, однако по договору дарения часть его собственности уже перешла в чужие руки, и этот факт официально зарегистрирован. То есть преимущественное право выкупа к нему возвратится, и мошенники хотят заставить его воспользоваться этим правом.
Договорились
Оба договора составлены в один и тот же день, на одних и тех же лиц. Но договор дарения на 50 тысяч рублей заверен нотариально, а договор купли-продажи на сумму, в 50 раз большую, составлен в простой письменной форме. А в Регистрационной палате заверен только первый, при этом там не моргнули глазом, "забыв" про запрет на все сделки с квартирой Остапова без его уведомления, - такое заявление он подавал еще до случившегося. Однако объяснять свои действия ни нотариальная, ни регистрационная палаты не стали: на обращения петербуржца они просто не ответили.
Полиция тоже разбиралась не слишком заинтересованно: на заявление в УМВД по Центральному району через неделю ответили отказом в возбуждении уголовного дела. Однако, как уверяет Иван, никого из причастных к происходящему даже не опросили. То, что работа была проведена плохо, подтвердили в городской прокуратуре, где решение об отказе отменили и поручили "провести процессуальные действия в полном объеме". Через время пришел второй отказ. В нем полиция уверяет, что опрошен в частности и "продавец недвижимости". Журналист "РГ" попросила предоставить редакции протоколы, которые бы это подтвердили. Правоохранители ответили коротко: "Мужчина написал объяснение, что свои доли он продал добровольно и без какого-либо принуждения", - но бумаг, конечно, не показали. Вот только Иван Остапов уже долгое время связаться с братом не может и даже не знает точно, где он находится. А письменные показания, считает он, мог дать кто угодно.
Сообразили на троих
Еще интереснее дела обстоят с "покупателями". При попытке вскрытия квартиры присутствовал также Игорь Аболемов - генеральный директор агентства недвижимости. На сайте компании предлагают "приобрести долю в квартире и гарантированно получить постоянную регистрацию в ней", стоимость услуги - 99 тысяч рублей. Вот только обратившись к архиву городского суда, несложно выяснить, что человек с таким именем значится ответчиком как минимум в шести разбирательствах, касающихся именно вселения по долям. Последние из них датированы прошлым годом. И еще один штрих: третий "владелец" свою долю тут же продал, причем не кому-то, а супруге адвоката, который представляет интересы той же группы лиц в суде. Третий владелец - некая Дарья Дементьева, которая, как удалось выяснить, в собственности имеет уже 34 доли различных объектов недвижимости. В квартире Ивана Остапова за ней числится чуть более двух квадратных метров, но без точного указания комнаты. То есть теоретически она имеет право получить их в комнатах Ивана.
- По документам они закона, возможно, и не нарушают, но сейчас настаивают на скорейшем получении денег, а ведь сумма завышена, угрожают вскрыть квартиру, шантажируют. Разве это не создание невыносимых условий для прочих собственников? Почему ни суд, ни полиция не принимает эти факты во внимание? - задается вопросом Остапов.
Тем временем пачка ответов от ведомств и правоохранителей у него становится все толще. Правда, ни одного вразумительного среди них нет: следственный комитет и прокуратура адресуют письма в полицию, а полиция присылает шаблонные отписки. Впрочем, и журналисту "РГ" ни в одном из ведомств ничего прояснить не смогли. Разве что посоветовали обратиться с заявлением на недобросовестную работу Регистрационной палаты.
"РГ" просит считать эту публикацию официальным обращением в правоохранительные органы и прокуратуру.
Антон Куликов, юрист Коллегии адвокатов "Барщевский и Партнеры":
- В данной ситуации, скорее всего, была совершена притворная сделка, прикрывающая сделку купли-продажи. Защитить свои права можно в суде, подав иск о признании сделки недействительной в силу ее притворности.
А для предупреждения таких случаев необходима реакция государства с корректировкой норм уголовного законодательства. Статья 179 УК РФ предусматривает наказание за принуждение к совершению сделки. Однако в УК не отражены все возможные способы этого принуждения. Так, вполне реальна ситуация, когда намеренно создаются невыносимые условия для жизни: например, заселение в квартиру посторонних лиц якобы по договору найма жилого помещения. Такой механизм воздействия статьей не охватывается - она предусматривает наиболее опасные способы. Поэтому злоумышленники находят лазейки в законе, применяя "неопасное" влияние на волю человека. Оно не наказуемо, но является эффективным и распространенным.