Не только потому, что после прихода гитлеровцев к власти фильмы Пабста и пьесы Брехта были запрещены. В 1933 году она уехала в СССР вместе со вторым мужем - немецким инженером, коммунистом из Бессарабии Анатолем Беккером. В 1936 году Беккера и его жену арестовали, его расстреляли, а ее - приговорили к 10 годам заключения. В 1942 году Карола Неер умрет в Соль-Илецкой тюрьме от тифа.
Выставка "Театр жизни Каролы Неер", которая открылась в выставочном зале "Мемориала" на Каретном Ряду, читается как основа пьесы Театра.Doc. Перипетии этой драмы, написанной самой жизнью, документированы очень полно и представлены бережно и точно. Тут есть отчаянные письма Бертольта Брехта Лиону Фейхтвангеру с просьбой узнать что-то о судьбе лучшей актрисы его эпического театра. В 1937 году Фейхтвангер тоже в Москве, но в отличие от Каролы Неер в другом статусе - в поисках материала для книги встречается со Сталиным. А рядом - сухой список прегрешений заключенной Геншке К.И. в ярославской тюрьме 1937-1938 годов, пунктуально внесенный в ее характеристику. Среди них - "использование газетной бумаги для писем" - за это лишена переписки на 1 месяц, "громкий разговор в камере", за что лишена пользования книгами на 3 месяца, "перестукивалась" - лишена пользования книгами на 3 месяца...
Рядом с письмами Брехта - его же стихи "К.Н". Неподалеку от фотографий Каролы в театральных ролях и снимков, сделанных на кинобалу в Берлине знаменитым репортером Эрихом Заламоном, - анфас и профиль тюремного фото. Рядом со стихами Брехта, обращенными к ней, - строки из "Перемигивания" Элиаса Канетти, описывающие роковое расставание Каролы с любовником ради Анатоля Беккера. Любовник, дирижер, отсидевший два года в плену во время Первой мировой, как многие европейские интеллигенты тех лет, разделявший левые взгляды, казался ей буржуазным. В Москве она бросит неосторожно, что советская элита живет как новая буржуазия, и тогда - чем она хуже ее? Вероятно, для немецких коммунистов в России она казалась тоже слишком "буржуазной" и - "авантюристкой". Так отзовется о ней человек, в немецком театре которого она хотела работать в СССР.
Но если так, то тогда авантюристами были бы все, кто покинули гитлеровскую Германию. Просто одни, доехав до СССР и поняв ситуацию, смогли выбраться. Но она была актрисой, влюбленной женщиной и человеком, который считал, что нужно поступать в соответствии с убеждениями. И еще - у нее был маленький сын. И муж, против которого после ареста она не дала ни одного показания на допросах.
"Я все планирую", - скажет она в интервью одному из женских журналов, который расспрашивал ее, как быть красивой. Вряд ли она планировала себе такую жизнь в СССР. Да, она не боялась рисковать. И, кажется, любила чувство опасности. "Новый венский журнал" в апреле 1927-го (она как раз тогда в Вене играла в спектакле "Упоение" по пьесе Стриндберга) писал о ней: "Это новый тип девушки. Умная, живая, очень самостоятельная, спортивная, органичная. Она может все: управлять автомобилем, танцевать всю ночь напролет и даже отправиться на прогулку с пумой". Рядом на фото Карола и впрямь сидит на скамейке в обнимку с леопардом. Впрочем, это ничто по сравнению с фотографией, где она висит на Берлинской радиобашне (высота чуть меньше 168 метров) - разумеется, в рамках рекламной кампании театра.
В 1926 году ее первый муж - поэт и драматург Альфред Геншке - написал пьесу "Горящая земля". Конечно, Карола сыграла в ней главную роль - но вряд ли автор мог предположить, что образ горящей земли под ногами окажется метафорой жизни их поколения.