В России нет банков с распыленной собственностью, каждый банк контролирует ограниченный круг мажоритарных собственников.
Войти в банковский бизнес в 90-е годы было легко, выйти сейчас очень сложно, особенно это большая проблема для семейных банков - их основатели стареют, дети часто не хотят продолжать дело, а внешнего инвестора найти трудно, продажа доли на бирже подходит только для крупных и крупнейших игроков, отметил первый зампред Банка России Дмитрий Тулин на встрече с банкирами, организованной Ассоциацией банков "Россия". По словам Тулина, в Банке России долго думали над тем, как в этих условиях обеспечить передачу банков в "хорошие руки".
Тулин считает, что можно было бы обсудить применение концепции коммерческих партнерств, когда совладельцами бизнеса постепенно становятся топ-менеджеры.
С этим связано желание Банка России получить право вето при смене контролирующего акционера в крупных финансовых организациях, не только в банках.
"Мы столкнулись с феноменом, когда совершенно нормальная организация, на протяжении долгих лет доказывавшая свою устойчивость и эффективность, может в считаные недели оказаться на краю банкротства, и происходит это, как правило, когда контролирующий акционер продает свою долю", - пояснил первый зампред Банка России Сергей Швецов. Сейчас регулятор согласовывает приобретение крупных (более 10 процентов) пакетов акций в банках, но его контроль не распространяется на распыление этих долей между несколькими собственниками.
Надо найти баланс между гибкостью бизнеса и созданием надлежащего имиджа финансовой системы, где доверие решает все и где "один таракан может испортить целую тарелку супа", заключил Швецов.
Еще одно радикальное предложение Банка России (его озвучил Дмитрий Тулин) - через банковское регулирование (в части, касающейся формирования резервов) стимулировать кредитование реальной экономики и сделать менее выгодными кредитование слияний и поглощений, вложения банков в финансовые активы.
Поведенческий надзор в банковском секторе будет внедряться через распространение на него саморегулирования - банковские ассоциации получат статус СРО, будут принимать стандарты и следить за тем, как банки работают с клиентами. Начать обсуждение этой идеи предложил Сергей Швецов.
Инфраструктура черного рынка сжимается: объем обналичивания сократился за прошлый год более чем в полтора раза (до 324 миллиардов рублей против 522 миллиардов в 2016 году), объем нелегального вывода денег из страны через банки упал почти в 2,5 раза, до 78 миллиардов рублей, сообщил заместитель председателя Банка России Дмитрий Скобелкин. За пять лет объем незаконного вывода сократился в 20 раз, обналичивания - в 3,5 раза.
Теневая продажа наличности практически полностью ушла из банковского в менее регулируемые сектора, в частности в торговлю. Чаще стали использоваться для проведения сомнительных сделок операции малого и микробизнеса. Если раньше обороты компаний, которые использовались для этого, составляли за 3-6 месяцев их активной жизни сотни и даже миллиарды рублей, то теперь злоумышленники действуют через большее количество компаний с оборотами до 50 миллионов рублей, рассказал Дмитрий Скобелкин.
По словам заместителя директора Росфинмониторинга Галины Бобрышевой, на первый план вышли схемы обналичивания с использованием корпоративных карт, тогда как карты физлиц нальщики используют теперь реже из-за внимания к сомнительным операциям банков.
Активность применения полномочий по отказам банков в обслуживании превзошла все ожидания, признался Дмитрий Скобелкин: некоторые банки записывали клиентов в отказники по чисто формальным основаниям, даже в тех случаях, когда налицо были чисто технические причины - например, истекший срок действия паспорта. В связи с этим в середине ноября Банк России запустил механизм реабилитации клиентов, получивших отказ по основаниям, не связанным с антиотмывочным законодательством, и по состоянию на 26 января из "черных" списков были исключены более 800 человек, сообщил Скобелкин.
Банки стали применять этот инструмент более аккуратно, в январе количество отказов сократилось на 44 процента по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Расширение списков отказников, по словам Скобелкина, объясняется тем, что весь массив ранее накопленной информации об отказах доводился до кредитных организаций поэтапно после начала информационного обмена. Скобелкин рассчитывает, что обязанность банков указывать причины в сообщениях об отказах избавит многих клиентов от необходимости подавать заявления на исключения из "черных" списков.