Система позволит делать высокоточные краткосрочные прогнозы быстроразвивающихся опасных явлений - буквально за несколько часов. И с высоким разрешением - около километра. Пионером в этом эксперименте выступит Москва. Через три года для столицы планируют сформировать систему, позволяющую делать прогноз чуть ли не для каждой улицы. Создадут и "штормовой контур", который позволит отслеживать опасные явления на подступах к городу. Далее эту систему распространят на все города-миллионники.
Прогнозы с высоким пространственным разрешением появятся скоро и для большей части страны. Об этом рассказал "Российской газете" глава Федеральной службы по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды Максим Яковенко.
Максим Евгеньевич, уже начало марта. Конечно же, все ждут весны. А что происходит на улицах? Сугробы небывалые. Многие говорят, что такой объем снега может даже задержать весну. Правда ли это?
Максим Яковенко: В этом году снежный покров начал формироваться только во второй половине января, земля была не промерзшая, снег не уплотненный. Поэтому при потеплении он легко будет таять, так что задержки весны из-за снега не произойдет. Приход весны определяется переходом от зимних к весенним типам атмосферных процессов, интенсивностью и количеством тепла, поступающего к поверхности снежного покрова.
Так стоит нам ждать скорой весны?
Максим Яковенко: Метеорологи считают март зимним месяцем, и он таким будет. Температура воздуха ожидается в пределах нормы, но фон ее будет отрицательным.
Много снега, льда на реках. Половодье в этом году будет сильным?
Максим Яковенко: Февральские снегопады были при безветренной погоде, что привело к малой плотности снега. Запасы воды в нем будут не столь большими.
Но надо учитывать структуру ледяного покрова и возможность формирования заторов льда. Необходимо пристальное внимание к бассейнам рек европейского севера страны, северных притоков Волги и рек Заволжья, где могут быть условия для высокого подъема уровня воды.
Предварительный прогноз по паводковой ситуации на этот сезон уже на финальной стадии подготовки. Мы завершим работу над ним к 15 марта.
Есть реки, на которых паводок проходит традиционно сложно. Это Северная Двина, Печора, Сухона, Вычегда. Также очень сложно всегда прогнозировать ледоход на Амуре.
Росгидромет планирует наращивать плотность сети на каких-то реках?
Максим Яковенко: Сейчас мы начинаем проект "Большая Волга". Он готовился к запуску почти четыре года. В нем как раз основная задача - повысить качество прогнозов по Волге и Каме. Он рассчитан на три года, за это время мы повысим плотность сети, оснастим бассейн новыми приборами и усовершенствуем прогностические модели. Это будет очень интересный опыт, который позволит прогнозировать ситуацию и в других бассейнах рек.
И какие прогнозы можно будет за счет этого получить?
Максим Яковенко: Приток воды в водохранилища. В том числе можно будет прогнозировать паводковую ситуацию. Также мы попытаемся даже рассказать, кто и чем загрязняет Волгу, как эти загрязнения распространяются по руслу. Это не основная задача, но очень интересная.
Погода по часам
Была идея "насытить" наблюдательными приборами и Москву, чтобы можно было делать прогноз для каждой улицы. Скоро она будет реализована?
Максим Яковенко: Мы разработали проект с департаментом ЖКХ правительства Москвы, подписали трехлетнюю программу. За этот период мы должны создать систему прогнозирования и оповещения населения о краткосрочных быстроразвивающихся опасных метеорологических явлениях.
То есть эта система создается не для удобства жителей, а для их безопасности?
Максим Яковенко: Первоочередная задача именно в предупреждении жителей об опасных явлениях, которые могут развиваться быстро - в течение нескольких часов. Для этого планируется создать плотную сеть для получения метеоданных как на территории города, так и на дальних и ближних подступах к нему. Для этого нужно будет провести большую работу: поставить метеостанции "штормового кольца", разместить метеорологические локаторы, автоматические метеостанции. Кроме того, мы сможем интегрировать с нашей системой данные, которые будут поступать от других ведомственных систем, со станций, которые сотовые операторы размещают на своих вышках.
Москва станет единственным городом, где такая система появится?
Максим Яковенко: Летом было совещание у президента, на котором было дано поручение Росгидромету совместно с МЧС рассмотреть следующим этапом установку такой системы в городах-миллионниках, всего таких городов у нас 15.
Московский опыт мы хотели бы сразу опробовать на некоторых городах-миллионниках, для этого будем привлекать своих сотрудников из других территориальных подразделений.
Как скоро появятся новые краткосрочные прогнозы? В 2018 году, к примеру, что планируется сделать?
Максим Яковенко: В Москве сейчас планируем выбрать один из опасных районов, в котором проведем метеомоделирование. Нам важно посмотреть, как на развитие процессов влияет плотная застройка. Далее мы разработаем программы, которые позволяли бы делать прогноз с высоким пространственным разрешением до 1 километра.
Соответственно, первым этапом нашей работы станет установка приборов и оборудования, а также доработка программного обеспечения.
Есть города, которые уже установили у себя подобные системы прогнозирования?
Максим Яковенко: Хороший опыт реализации подобной системы есть в Пекине. Там создана система краткосрочного прогнозирования. Теперь у Пекинского муниципалитета каждые 15 минут новый прогноз. Кроме того, у них есть регламент, и все службы реагирования обязаны прибывать на чрезвычайные ситуации в любую точку города за пять минут с момента поступления сигнала. Так что международный опыт есть.
Полевые работы
Такие прогнозы нужны только для городов?
Максим Яковенко: В городах живет много людей, поэтому опасные явления способны унести больше жизней. Мегаполисы должны быть оборудованы такими системами в первую очередь, поэтому работа и начата с них.
Хотя аграриям, к примеру, тоже интересны такие прогнозы. Но не в плане краткосрочности, а в плане повышения пространственного разрешения прогнозов. Им не нужен прогноз в целом по району, они хотят знать, какая погода будет на их поле. И есть заказчики - сельскохозяйственные холдинги, заинтересованные в создании таких прогнозов.
Сейчас мы проводим три "пилотных" проекта обновления агрометеосети в Татарстане, Новосибирске и Ростове. Они включают в себя установку новой приборной базы и разработку подходов к прогнозированию. Если этот опыт будет удачен, распространим его по всей системе.
В прошлом году сильно просела достоверность долгосрочных прогнозов. Она составила всего 57 процентов против 71 годом ранее. С чем это связано?
Максим Яковенко: Долгосрочные прогнозы, такие как прогноз на отопительный сезон, вообще наиболее сложные. И мы всегда уточняем, что срок прогнозирования по ним очень большой - до шести месяцев, поэтому прогнозы всегда уточняются.
Теоретически достоверность этих прогнозов может быть выше. Для этого необходима большая по площади и при этом плотная сеть, с которой поступают данные. Мы же с распадом СССР потеряли треть станций, например, в Средней Азии, и восстановить эту потерю не удалось.
Такие зимы, как нынешняя, когда одна часть сезона теплая, а вторая холодная, сложно прогнозировать?
Максим Яковенко: Прогноз на отопительный сезон готовится немного иначе. Потребителям дается прогноз в показателях выше или ниже нормы. Далее они сами корректируют свои действия.
Абсолютно точный долгосрочный прогноз, каким бы его хотели видеть потребители, никто не делает.
Для улучшения качества прогнозов обязательно нужно наращивать сеть? Или есть другие способы?
Максим Яковенко: Также необходимы большие вычислительные мощности и хорошие прогностические модели. Сейчас все активно переходят на спутниковый мониторинг. Он кажется интересным, не нужно работать на земле - посмотрел со спутника и выдал прогноз. Хотя этот метод имеет свои ограничения: достаточно облачности - и данные уже получить невозможно.
Забора не оставят
Одно время была идея ввести ответственность за неточные прогнозы. Как вы относитесь к ней?
Максим Яковенко: Прогноз - это вероятность, она подразумевает возможное непопадание. Стандартом считается точность прогноза выше 80 процентов. В нашей стране сложно вводить ответственность, потому что мы зависим от первичных данных. А первичные данные передают люди, у которых зарплата минимальная. И никаких финансовых стимулов для подготовки качественных данных у них нет. За границей давно переходят на автоматические станции. В Китае, например, 87 тысяч автоматических станций. Но там за хищение оборудования с такой станции смертная казнь, а у нас срок жизни такой станции без охраны - максимум три дня, на третий день не будет даже заборчика, потому что русским людям в хозяйстве все пригодится. Свежий пример: осенью на одном из островов Северного Ледовитого океана установили новую автоматическую станцию, как только стал лед, приехали оленеводы на нартах и утащили ее.
В каких-то странах введена ответственность за неточность прогнозов?
Максим Яковенко: Не на государственном уровне, конечно, в договорах с заказчиками. К примеру, в Великобритании. Если прогноз не точный, то служба получает не 100 процентов оплаты, а 99 процентов. Я хотел бы отметить, что по некоторым прогнозам у нас оправдываемость приближается к 100 процентам, по аграрным прогнозам, к примеру.
Недавно была предложена идея создать Российское гидрометеорологическое общество. Как вы к ней относитесь?
Максим Яковенко: Хорошая идея. Любая система должна считаться с общественным мнением, чтобы была некая внешняя сила, мнению которой мы бы доверяли.
Есть большое количество людей, которые прошли через гидрометеорологию: гражданскую, военную. С выходом на пенсию они остаются активными и могут давать экспертные оценки, учить других, вести собственные метеорологические наблюдения.