Когда Крок увидел в Питере постановку "Вахтангов _ Чехов. docx", он решил показать ее москвичам. Спектакль поставлен в Санкт-Петербургском городском театре. Коллектив - талантливый, но молодой, то есть - небогатый - денег на гастроли нет.
Но спектакль-то хороший! К тому же основан на документах, да еще - один из главных героев не кто-нибудь, а Вахтангов! Ну как не показать на вахтанговской сцене? И - случай уникальный - один театр, по сути, выступает меценатом, чтобы привести спектакль другого коллектива на свою сцену. Вот как оно бывает!
До этого момента было понятно, что писать, а вот тут я, автор, пасую слегка. Описывать хороший спектакль - вообще дело неблагодарное, но как найти слова для того, чтобы описать то, аналогов чему нет?
Жанр постановки: "игра съ с документомъ". Тут оба существительных важны. Да - документы. В спектакле нет ни одного слова от автора: либо - письма, дневники, мемуары, либо - книги исследователей театра. Надо сказать, невероятный труд проделали создатели театрального исследования истории Первой студии МХТ, взаимоотношений Станиславского, Вахтангова, Михаила Чехова и других гениев того времени. Документы скомпонованы так, что получилась пьеса - абсолютно документальная и совершенно необычная.
Это все исторически достоверно? Безусловно. Но все бы так и осталось в рамках театрального учебного пособия, если бы в результате не случилась бы история про людей. И Вахтангов, и Михаил Чехов, да все, о ком рассказывают, - живые, мятущиеся люди. Ужасно интересные. Страстные. Страдающие.
Вот ведь чудо театральное! Актеры играют без грима, в сущности, занимаются чтением документов, а ты постепенно начинаешь сопереживать их героям. Даже Станиславскому, который - в сущности - плоская фанерная "кукла", с лицом "отца-основателя".
Ты, зритель, не только ощущаешь театральную атмосферу тех лет, но - как и должно быть в театре - узнаешь людей. Я поймал себя на том, что, приходя ежедневно на репетиции в Театр имени Вахтангова, я чуть иначе стал смотреть на профиль Евгения Багратионовича на эмблеме театра: он для меня ожил, стал ближе, теплее, если хотите...
А все почему? Потому, что в жанре постановки есть второе слово: ИГРА с документом. Игра - вот, что важно. Как ни парадоксально, этот исторический спектакль более всего похож на театральный капустник. Вы не поверите, но, оказывается, театральную историю можно рассказывать так, чтобы, с одной стороны, все было абсолютно исторически достоверно, а с другой, зал бы постоянно хохотал.
Поначалу мне даже как-то неловко было смеяться: все-таки Первая студия, Вахтангов, Станиславский... Серьезно вроде бы. Но ведь сам МХТ был не чужд капустникам. И вообще... Мы горазды повторять фразу Мюнхгаузена, придуманную Гориным: "Улыбайтесь, господа!" А вот улыбаться-то как-то не очень горазды. Мы привычно делим: вот над этим можно смеяться, а это - извините - серьезное дело. История, в том числе и театральная, безусловно относится к тому, о чем мы будем рассказывать всерьез, без шуток.
А эти чудесные молодые ребята - шутят! Не холодно цитируют документы, но и вправду играют с ними. Веселятся. И почему начинает казаться, что и Михаилу Чехову, и Вахтангову, и даже самому Станиславскому такой рассказ пришелся бы по душе. Это для нас они - классики, основатели и проч. и проч. Но ведь это были очень живые, веселые люди. Вообще, скучные люди театром не занимаются. Знаете, почему? Потому что театр - это игра. Вряд ли скучный человек будет посвящать всю свою жизнь игре, не так ли?
Сейчас абзац для истории, а не для читателя. В спектакле заняты шесть замечательных актеров. Их имена пока вряд ли о чем-то скажут читателям "Российской газеты", но я хочу назвать их для истории. Совершенно не исключаю, что когда-нибудь - лет, например, через сто или через пятьдесят - будущие театральные исследователи захотят рассказать, как создавался Санкт-Петербургский городской театр, и им понадобятся имена актеров. Итак. Илья Ходырев, Роман Михащук, Егор Шмыга, Михаил Рябов, Михаил Поляков, Тина Тарусина. В программке про них написано, что они не только сыграли, но и создали спектакль из документов. Студийная работа. Повеяло ранним "Современником", и мне кажется, не случайно.
Как бы ни старались артисты, каким бы ни был прекрасным коллективный театральный труд, ничего не получится, если нет лидера. У этих ребят такой лидер есть. Наталия Лапина - режиссер театра, она же - художественный руководитель его. Девушка робко вышла на поклоны и смущенно принимала овации зала. Откуда такая театральная сила у хрупкой девушки? Чудо театра!
Эта постановка - единственный спектакль Наталии Лапиной, который я видел. Но я уверен: Лапина - очень хороший режиссер. Мало того что эта документальная постановка смотрится на одном дыхании; мало того что в спектакле столько режиссерских придумок, что хватило бы на пару-тройку театральных работ... Но Лапина сумела организовать молодых актеров, вдохновить и раскрепостить их. У плохого режиссера актеры никогда не существуют свободно, легко и азартно. Лапина - хороший режиссер.
Как там классик писал? "Талант - единственная новость, которая всегда нова"? Классики не ошибаются.