Сразу о важном. Месяцы, минувшие с релиза "Острова свободы", семейные разборки и бремя навалившейся славы, вопреки опасениям, не спровоцировали Кристину Бардаш на переделывание самой себя. С чем уходила - с тем вернулась, и едва ли ее многочисленные фанаты хотели иного. Короче говоря, "Заколдованные сны" - по сути, продолжение "Острова", его сиквел. Причем из той достаточно редкой категории сиквелов, которые оригиналам ни в чем не уступают.
За режиссера и сценариста - лично Луна. По-прежнему парадоксальная и не всегда подвластная логической оценке. Простенькие лаконичные рифмы типа "слезинки-половинки" (об откровенно хромающих на все конечности образцах умолчим) проживаются ей всерьез, с предельной вовлеченностью. И - сколь бы примитивными ни казались в текстовом виде - вдруг наполняются тем, на что не всегда хватает и высочайшего штиля. Очевидный аналог - школьные любовные письма (желательно - анонимные и в стихах), которые, конечно же, всегда подразумевают гораздо больше, нежели их наивные романтически настроенные авторы способны выразить словами. Вот и здесь приблизительно оно же - угловатая, нескладная, сродни случайной исповеди, искренность, совершенно не похожая на продуманную позу.
Ясное дело, без деления надвое не обойтись: уж что-что, а поза, имидж и образ у Луны хорошо продуманы с самого старта карьеры. И все же из толпы нынешних русскоязычных поп-звезд ее до сих пор выделяет именно вот это вот сочетание артистической, оснащенной шпильками и чулками-сетками гиперсексуальности с какой-то детской, напрочь обезоруживающей прямолинейностью в трансляции внутренних женских бурь, штормов, смерчей и прочих эмоциональных катастроф. "Заколдованные сны", соответственно, и делают то, чего от них ждали: закрепляют за Кристиной Бардаш уникальный по нынешним временам статус то ли пост-Лолиты, то ли нео-Венди Дарлинг - как бы повзрослевшей, но как бы и не совсем, одновременно искушенно-порочной и растерянно-невинной, а потому запросто надевающей белые носки под гламурные босоножки.
Впрочем, такая концепция едва ли способна сработать без подходящей окантовки. Спешим сообщить: с формой у этих песен тоже (и снова) полнейший порядок. Во многом - опять же - за счет дуализма. С одной стороны, они настолько доступны и мелодичны, что почти каждая тянет на модный долгосрочный радио-хит и на саундтрек "альтернативной дискотеки" (как вариант - под успокоительными). С другой - в них полно привычного для Луны мастерски выверенного декадентского, томного, кинематографичного, легко визуализируемого ретро-футуризма, игривых экспериментов, намеков и всяких любопытных находок. Короче, раздолье для опытного меломана с широким кругозором. Особенно - для любителя электроники, нацеленного на углубленное копание в саунд-дизайне, аранжировках, особенностях продюсирования, "петлях", "примочках" и прочих стилистических нюансах.
Кто-то сразу расслышит в полифонии клавишных характерное бульканье старенького советского "Поливокса" (или его современного аналога - неважно). Кому-то бросятся в ухо эпизоды дрим-поповой гипнотической тягучести - повод в очередной раз сравнить украинскую диву с американской коллегой, Ланой Дель Рей, тоже прибывшей в XXI век из некоего "параллельного прошлого". А еще трудно не обратить внимания на фишку с "разреженным" вокалом, как будто существующим отдельно от музыки, подвешенным над ней - так, что в песнях разом становится больше и воздуха, и сквозящего откуда-то сюрреалистического холодка, словно дуэтом с настоящей Луной проговаривает фразы ее загадочное альтер эго из потустороннего зазеркалья.
Абсолюта это ощущение достигает в "Тропике Козерога" - сильнейшей композиции пластинки с печатью настоящего вдохновения. Неторопливая лирическая баллада под генримиллеровским заголовком обманчиво спокойна и даже способна убаюкать на своих волнах - а на деле, кажется, скрывает какую-то грандиозную, старательно упакованную в отстраненность драму. Пожалуй, соседство драмы и отстраненности, надрыва и флегматичности, бурных переживаний и морозной непробиваемости, иронии и трагедии, нежности и колкости - это и есть формула "Заколдованных снов" в целом. Нехитрая, однако - куда деваться - эффективная.
Подача, в свою очередь, эффектно подчеркивает перечисленные контрасты. Скажем, в той же "Спящей красавице" - столкновением заниженного, не лишенного вызова тембра с хрустальным высокоголосьем. А в "Виражах" - перескоком от бодрого речитатива под бодрый же ритм к одурманивающей психоделической кульминации. Неожиданным бонусом - гитарные партии: их никак не назовешь драйвовыми, но огоньку и фактуры там, где это необходимо, они добавляют - и зачастую служат тем самым общим знаменателем, который подводит под противоположностями и перепадами настроения итоговую черту.
Все это, кстати, до сих пор похоже на "Гостей из будущего", в известной степени деконструировавших эстраду девяностых, - хотя для полного соответствия им пришлось бы пережить депрессию, накачаться смесью афродизиаков с алкоголем и записать диск при поддержке смурного андеграундного диджея - а то и под патронажем братьев Самойловых на пике их совместных возможностей. Последнее стоит воспринимать как комплимент за изобретательность, уверенную игру на поле "попсы" по собственным дерзким правилам и - особенно - за умение балансировать на тончайшей струне между девичьей лирической откровенностью и "бабской" салонно-кабацкой пошлостью, конвертируя среднее арифметическое двух величин в максимум обаяния.
И в чувственность, густо оттененную меланхолией. Кстати, попробуйте подставить вместо чувственности вульгарность, а вместо меланхолии пресловутое "ой, всё" - и получите, скорее всего, портрет бывшей супруги одного известного российского футболиста. Это мы к тому, что выбранный киевской артисткой путь не прощает перегибов и промахов: свернешь налево - получится очередной кошмар про "мало половин"; направо поедешь - выскочит в лучшем случае одноразовый синтетический стеб а-ля Монеточка. Прямо же пускают лишь тех, кто вооружился хорошим вкусом, здоровой дерзостью и талантом. Луна, к огромному счастью, как раз из их числа. А ее лошади, упомянутые в отличной песне "Ангел", стучат копытцами в верном направлении.