В фильме нам предъявляют "великолепную семерку" мужчин со всеми атрибутами среднего возраста - мохнатыми торсами, пивными брюшками и далекими от древнегреческих образцов фигурами. Каждый из персонажей в чем-то глубоко несчастен, каждый в депрессии. Герой Матье Амальрика Бертран уже два года без работы, вечно лежит на диване за счет терпеливой жены, сынок ему кричит: "Ненавижу!" У Лорана (Гийом Кане) полубезумная мать, которая его то нежно любит, то грязно поносит последними словами. Саймон (Жан-Юг Англад) живет в трейлере с подрастающей дочкой, которая его не понимает. И так далее. Таблеткой от ипохондрии для всей семерки становится дерзкая греза: почти не умеющие плавать, ребятки вдруг решают готовиться к мировому чемпионату по мужскому синхронному плаванию в Норвегии. Возможно, в сумасбродности такого решения уже заложена первая щепотка юмора, но улыбаться не хочется из-за сознания мрачной перспективы два часа наблюдать этих людей в плавках. Впрочем, здесь явлена не только рыхлость щедро экспонируемых нам тел, но и самобытность вкуса и юмора авторов. Им, например, кажется забавным, что тренеры по плаванию - алкоголичка по имени Дельфин и женщина в инвалидной коляске, что любящая мама без всякого перехода честит вполне симпатичного сына отвратительным уродом, что две сестрички с доброжелательным видом сообщают друг другу неаппетитные подробности садомазохистских утех, и что когда в команду понадобится пловец, умеющий задерживать дыхание, таковым окажется медбрат, который научился не дышать, заходя в палаты к старикам - потому что "они воняют". Самостоятельным, предположительно смешным аттракционом становится эпизод кражи из супермаркета необходимых для чемпионата плавок на сумму в тысячу с чем-то евро. Все это могло бы быть забавным в руках Жюльена Дювивье или Жана Жиро, но у дебютанта Леллуша превращается в парад плоских аттракционов. Этого вполне достаточно, чтобы от тупости происходящего зрители впали в ту самую депрессию, от которой хотят излечиться персонажи картины.
Но тут вмешается привкус осетрины второй свежести: "немужским", как настаивает фильм, занятием соблазнялись и рабочие из английской социальной комедии "Мужской стриптиз". У рабочих были веские основания: спасаясь от безработицы, и не то придумаешь. А персонажи французского фильма маются исключительно от хронической депрессухи, одолевающей их независимо от социального положения, - и тогда авторам хорошо бы не только констатировать повальный недуг, но как-то объяснить его причины. Т. е. либо вплотную заняться психоанализом времени и общества, либо перевести все в регистры абсурда, когда никакие объяснения не нужны: забавляйся авторскими парадоксами, если талантливы, - и дело с концом. Запев картины предвещал нечто подобное: нас несколько минут пытали философскими штудиями насчет того, что квадратный штырь не полезет в круглую дырку, а зал мучительно думал, к чему бы это, - ведь в таком деле все зависит от размеров штыря и дырки. Но продолжения не последовало, о философии благоразумно забыли, и экран погрузился в чистейшую ипохондрию. Видимо, авторы всерьез полагают, что ощущение экзистенциальной скуки лучше всего передает в кинематографе только сама скука - в результате добрая половина фильма идет под скрежет челюстей зевающего зала.
Вторая половина картины сначала заставит усомниться в психическом здоровье героев: они и впрямь со своими пивными брюшками пилят в вышеупомянутом трейлере в Норвегию - отстаивать там честь французского флага в состязании с атлетами всего мира. Чтобы мы оценили высоту идеала, к которому они рвутся, нам покажут несколько кадров из старых американских "водных" мюзиклов с узорами, которые гениальный режиссер-хореограф Басби Беркли выкладывал из тел хорошеньких голливудских пловчих.
А потом все перейдет в жанр спортивного шоу, он же, как выяснится в финале, жанр сладкой грезы, когда уже неясно, где тут фантазии и где реальность. То есть нам покажут парад безупречно атлетических фигур чемпионов по плаванию из Испании и Турции, а затем устроят неумелое цветомузыкальное зрелище с подводными съемками, в суете и хаосе которых станут неразличимы и пивные животики наших знакомцев и их неожиданное вдохновенное мастерство, снизошедшее к ним в результате похвального патриотического порыва. Так или иначе, очнувшись от грезы, мы обнаружим взрыв восторга, рев ликующих толп, рукоплескания и победные кличи: герои прижимают к животикам заветные золотые кубки. Во сне или наяву - авторы оставят решать зрителям, уносящим в памяти неожиданно убогую игру хороших французских актеров и неестественно коровьи интонации наших трудолюбивых дублеров.