Тань, это какой-то новый тренд в нашей стране?
Татьяна Фалина: Наверное, так. Хотя такие слова, как тренд, проект, эксперимент, вряд ли подходят к разговору о детях... По закону, если мамы моих деток решат заниматься их воспитанием после освобождения, мне придется их вернуть...
(Саша и Белла. Четыре годика, море обаяния, кудрявые затылки и шкодливые улыбочки...) Как страшно осознавать, что придется расстаться?
Татьяна Фалина: Уже взяв детей в семью, я много думала над тем, как смогу их отдать. Никаких иллюзий у меня не было. Я понимала, что момент разлуки будет для меня невыносим...
И все же решили взять?
Татьяна Фалина: Да все просто. Давно работаю волонтером в колониях. Знаю эту тему изнутри. Тюремный Дом ребенка только до трех лет. А потом, если родственники не заберут, малышей ждет обычный детский дом. Их могут усыновить. А мама имеет право после освобождения вернуть сына или дочку. Какие трагедии разворачиваются: страдают родные матери и приемные, которые успели прирасти к ребенку, а больше всех - дети! В общем, смотреть на это очень тяжело. Мне показалось, что забирать малышей прямо из Дома ребенка под опеку и так, чтобы контакты с родной мамой у них не прерывались, - это естественный выход из положения. Ну посудите сами: ребенок попадает в детский дом, и это дикая травма, но хотя бы мама рядом. Потом одно казенное учреждение меняет на другое, только там уже не видится с родным человеком. Опять трагедия. Очередная травма, если он переходит в приемную семью. Хотя таких детей редко берут, опасаясь проблем с отсидевшей родительницей. Но вот она выходит из колонии на свободу, и для нее это серьезный стресс. Ребенок тоже нуждается в реабилитации после детского дома. Но мама не в состоянии ему ее дать, потому что ее саму трясет. Если же малыш ждал маму в семье, он легко адаптируется к ее свободе и может быть ей большой поддержкой. И вот они уже семья, где только один человек травмирован, а другой ему помогает.
Впрочем, сначала я не уверена была, что поступлю так сама. Думала, что удастся найти приемных родителей. Так и получилось. Из Нижнего Новгорода забрали мальчика под опеку в другой регион. Семья - замечательные ребята. Приехали, познакомились с мамой, успокоили ее, рассказали, как ребенок будет жить. И настолько прониклись ситуацией, что до сих пор поддерживают с ней контакты: звонят, пишут письма, детские рисунки присылают, приезжают на свидание...
Ну а потом появились Саша и Белла. Иностранцы. И с этим связана куча сложностей для опекуна. Он должен быть очень сильно мотивирован, желательно из нашего города... В общем, быстро такого найти у меня не получилось. А детишки такие замечательные, одного возраста, одинаковая ситуации у мам. Ну вот после долгих метаний я решилась.
Таня, судя по всему, у вас явный "мамский" талант, вы искушены в трудных детских характерах... Но к малышам, родившимися в тюрьме, наверное, нужен особый подход?
Татьяна Фалина: На мой взгляд, с ними гораздо проще, чем с детьми из обычного детского дома. Вот конкретно с моими двумя это так. Потому что у них был очень близкий контакт с матерями, они совершенно домашние. То есть они мамины, они залюбленные, они знают себе цену. И прекрасно понимают, что взрослый человек - это защита и опора. А у детдомовских детей главная проблема в семье связана с тем, что они росли в нехватке привязанности, в нехватке любящего взрослого. У моих ребятишек ничего такого нет. Абсолютная норма во всем, что касается физического развития. Единственная особенность, которая есть у детей из тюрьмы в гораздо большей степени, чем у обычных детдомовских, - они совсем-совсем не знают жизни. Для них абсолютно все в новинку. Машины, собаки, кошки... Поначалу все вызывало испуг. В первый день увидели собаку - завопили истошно. На второй день раскричались, когда к ним утром пришла ласкаться кошка... Но уже через неделю, когда мы были на конюшне, совершенно спокойно гладили лошадь, хотя никогда в жизни не видели это огромное животное.. Испуг перерос в интерес. Неожиданно быстро приспособились и привыкли к тому, что мир большой. В общем, мне кажется, что с ними гораздо проще, чем с детьми из детского дома.
И все же сложности, наверное, случаются?
Татьяна Фалина: Самое сложное для опекуна - справиться с собой и признать, что ты всегда будешь для такого ребенка номером два. Главным для него человеком остается родная мама. Хотя ребенок к тебе привязан, он к тебе и липнет, и любит, но вот чтобы не разорвать эту связь с мамой, приходится немножко отступать на второй план.
Если кто-то, а я очень надеюсь, что ради этого мы сейчас с вами разговариваем, решится на такое, важно показать детям: новая семья - это не какой-то другой мир, а часть их прежнего мира, он не разрушился, а просто расширился. Для этого на компьютере я показывала Белле и Саше фото их мам (заранее договаривалась с колонией, чтобы сделали и с ребятишками, и по отдельности). Как бы расставляла все по своим местам: вот я, вот мама, ей можно звонить по телефону, вот мы с ней разговариваем... Когда они поняли, что у них не закончилась одна жизнь, а началась другая, а что вот это все - одна и та же жизнь, она непрерывная, как мы много шагов привыкания друг к другу проскочили!
Но это мало кому доступное самопожертвование... Простите за прежний прагматизм в вопросе: что может мотивировать опекуна, который берет "временного" ребенка?
Татьяна Фалина: Преподавательница из школы приемных родителей говорит: "Когда рассказываю про ваш опыт, все ахают, но повторять никто не решается, потому что это же, правда, надрыв". Если честно, то думаю, что это однозначно не вариант для семьи, в которой нет других детей. Ну представьте себе, каково это, расстаться с ребенком, когда у тебя нечем утешиться. Это для тех, у кого уже есть дети, кто удовлетворил свои родительские амбиции, но душевные и физические силы для того, чтобы помочь обездоленному ребенку, остались. Вот что вне сомнений, что тюремному малышу попасть в семью хотя бы на время - только плюсы. Я даже не могу передать, насколько это важно, чтобы ребенок время ожидания освобождения мамы провел с любящими людьми. Одним словом, мотивация может быть только одна - интересы ребенка!
Вы знакомы с мамами Беллы и Саши?
Татьяна Фалина: Решила познакомиться с мамами. Приехала и поняла, что они очень скучают по детям, что мое присутствие вызывает у этих женщин симпатию, что в этой ситуации они нуждаются в сочувствии больше, чем я. Боль предстоящей разлуки, конечно, никуда не денется, но понимание, что дети будут не с чужим тебе человеком, ее ослабит.
У нас с мужем очень тяжелая ситуация, в том смысле, что матерей, скорее всего, депортируют из России. Я постоянно твержу: вот если бы удалось их оставить, мы бы не потеряли Беллу и Сашу из вида, продолжали общаться как родственники или близкие друзья, участвовали бы в их жизни.
У вас в семье живет известная всей стране "обожженная девочка" Алена. Детдомовский ребенок, в младенческом возрасте она получила сильнейшие ожоги лица, перенесла ампутацию рук. Трагическая судьба и непростой характер. Как она приняла новых братика с сестричкой?
Татьяна Фалина: Алена пристально наблюдала за Сашей и Беллой, сначала ревновала, ее раздражало, что малыши буквально висят на мне. Она возмущалась: "Почему они постоянно с тобой?" А я: "Ты помнишь, как пару лет назад ты за мной ходила по пятам и скреблась в дверь туалета?" Она задумалась: "Но сейчас-то я уже выросла". И стала совершенно по-другому воспринимать малышей, видимо, переосмыслив свой трудный опыт адаптации в семье и перешагнув на новую ступеньку взросления.