Николай Николаевич, рожденных раньше времени теперь больше, чем когда-то? Или это заблуждение, потому что раньше такие младенцы просто погибали, а теперь мы их выхаживаем?
Николай Володин: Именно так. Приведу данные статистики. В России более 20 лет показатель преждевременно рожденных составляет 5,2 -5,7 процента. Мировые показатели мало отличаются - там от 5 до 12 процентов. Действительно, раньше такие младенцы, как правило, погибали. А современные технологии позволяют предупредить развитие тяжелейших патологических состояний и их осложнений. Мы можем предсказать возможность родов раньше срока и принять необходимые меры.
Какие именно?
Николай Володин: Прежде всего, они касаются профилактики и лечения синдрома дыхательных расстройств. Эти расстройства - не что иное, как недоразвитие легочной ткани. А без дыхания жизни нет, да и развитие плода не реально. Специалисты, ведущие такую беременность, назначают курс гормональной терапии. А после рождения ребенку назначается введение препаратов, которые обеспечивают восстановление дыхательной функции. В спасении малыша неоценима роль пренатальной диагностики для выявления пороков развития - прежде всего, сердца и центральной нервной системы. А в последнее время и врожденных опухолей.
Существует некое предубеждение в отношении гормональных препаратов. Тем более что в данном случае их получают еще до появления на свет. Это в будущем не приведет к некоторым сдвигам в эндокринной системе?
Николай Володин: Гормональная профилактика дыхательных нарушений у плода занимает всего два дня. И наш, и мировой опыт показывают: нет отсроченных неприятностей.
Вы работаете в Центре имени Димы Рогачева, мировом, без преувеличения центре оказания гематологической, онкологической и иммунологической помощи детям. Значит, осведомлены по поводу того, что врожденных опухолей, в том числе злокачественных, становится больше?
Николай Володин: Пока трудно говорить - больше или меньше врожденных опухолей. Дело в том, что выявлять их научились лишь в последние пять лет. Да, их количество не вселяет оптимизма. Другое дело, что буквально на глазах происходят важнейшие перемены не только в их диагностике, но и лечении.
Что имеете в виду?
Николай Володин: Банальное: как и при лечении любой опухоли, огромное значение имеют сроки начала интенсивной терапии. Вот выявили у плода опухоль. И… как, где, с применением какой аппаратуры, каких препаратов, а главное, каких специалистов надо избавить будущего человека от этой беды? К сожалению, пока нет повсеместных возможностей оказания такой помощи. И потому что она чрезвычайно дорого стоит, а главное - такие специалисты в дефиците.
Честно говоря, я, кроме Рогачевского центра не могу назвать место, где таких специалистов готовят. Ошибаюсь? Вы можете назвать?
Николай Володин: Могу. Тем более, что их пока можно по пальцам перечесть: это Онкоцентр имени Блохина, Алмазовский центр в Питере и еще не более трех мест по всей стране. Это огромная и очень болезненная проблема. Мы теряем нередко тех, кому можно было бы помочь. Ведь тут важна так называемая правильная маршрутизация беременной женщины, у плода которой установлена опухоль.
Не зря на недавнем Конгрессе перинатологов ломались копья вокруг организации маршрутизации таких беременных…
Николай Володин: И не только на этом конгрессе. На всех наших и международных тематических форумах, потому что грешно не воспользоваться теми возможностями, которые дают современные технологии и препараты. Сами-то по себе они мало что значат: они же предназначены для спасения, их надо использовать. Может, это звучит назойливо: но совершенно необходима настоящая онкологическая настороженность в нашей медицинской помощи. И, в частности, в перинатологии.
Но давайте выйдем из рамок онкологической помощи. Скажем, те же кувезы для выхаживания недоношенных теперь не проблема? И как быть тем беременным, которые живут вдалеке от пусть самого прекрасного перинатального центра, а по месту жительства нет теперь даже фельдшерского пункта? Да, уже признали, что их закрытие было ошибкой. Минувшим летом говорила с молодой женщиной на сносях. Она с ужасом думала о том, как придется по бездорожью добираться на перекладных в перинатальный центр.
Николай Володин: С кувезами, пожалуй, проблем нет. Хотя это касается кувезов для учреждений родовспоможения первого и второго уровней, для отделений выхаживания недоношенных в детских больницах. В отделениях реанимации и интенсивной терапии, как правило, мы вынуждены использовать кувезы зарубежных производителей. Открытие перинатальных центров в России можно назвать основным в решении вопросов снижения младенческой смертности. Однако надо иметь в виду, что перинатальный центр как учреждение третьего, то есть самого высокого уровня, является не только местом оказания высокотехнологичной медицинской помощи, но и призван быть центром научным, организационным и обучающим. И обязательно должен быть связан с учреждениями первого и второго уровня в субъектах Федерации. Но так не везде.
Хотели как лучше, а получилась как всегда….
Николай Володин: К сожалению, все взгляды устремлены на создание перинатальных центров. Выпала из поля зрения необходимость сохранения и содержания учреждений первого и второго уровня. Когда в середине девяностых годов начала формироваться идеология трехуровневой системы, которая предусматривала не только создание перинатальных центров, но и переоснащение, сохранение кадрового потенциала учреждений первого и второго уровня, пошли по легкому пути - о многих из них попросту забыли. А другие и вовсе закрыли. Теперь это признано ошибкой. Но исправить ее сложно. И прежде всего, из-за дефицита кадров.
Каждый год участвую в акции Лиги здоровья нации. Ведущие специалисты федеральных центров обследуют детей в разных регионах России. И всегда среди обратившихся за помощью есть ребятишки, рожденные с экстремально низким весом. У них, как правило, проблемы со зрением, слухом, детский церебральный паралич…
Николай Володин: Эта проблема действительно есть, и она характерна для всего мира. Надо отметить, что причина таких нарушений - не только следствие малого веса, но и общей функциональной незрелости органов и систем тканей ребенка. И применение жизненно необходимых методов лечения нередко сопровождается патологий. Потому так важна вовремя и грамотно проведенная реабилитация.
Ваш прогноз: такие осложнения неизбежны? Или?…
Николай Володин: Уже сегодня мы можем говорить, что, например, осложнения зрения становятся явлением почти редким.
Дефицит кадров, закрытие фельдшерских пунктов, плохая экология, жизнь, полная стрессов… Причин преждевременных родов выше крыши. В России, в других странах индекс здоровья женщин фертильного возраста повсеместно снижается: анемия, заболевания сердечно-сосудистой, мочеполовой систем, аборты, ранняя и беспорядочная половая жизнь, вредные привычки…Всего не перечислить. В одночасье ситуация не изменится. Что же делать?
Николай Володин: Действительно, из самых объективных причин преждевременных родов - все, что вы перечислили. Но при этом очень многие женщины мнят себя здоровыми и не выполняют те общепринятые принципы, которые надо соблюдать, чтобы выносить здорового ребенка. И даже в случае наступления беременности не считают необходимым вовремя обратиться к врачу, выполнять его назначения и помнить о том, что все поведение женщины в этот ответственнейший период должен быть иным, чем в обычное время. Да, наша жизнь теперь так устроена, что не всегда беременная может сидеть дома, отказаться от необходимости выполнять большую работу. И все-таки: беременность - это особый образ жизни, со своими вековыми законами, и их надо неукоснительно соблюдать.