Не останавливаюсь на прочих деталях, о которых сообщали печатные и электронные СМИ, замечу лишь, что и Петр Павленский и Оксана Шалыгина твердо уверены в своей, как им представляется, творческой правоте. Они хотели привлечь внимание общества к тому, что современные банкиры заняли место королей, и из-за этого надо начать новую Великую Французскую революцию именно на площади Бастилии, где расположено одно из зданий Банка Франции. Не могу согласиться с искусствоведом А. Ковалевым, который полагает, что ограда здания Банка Франции имеет куда меньшее символическое значение, чем дверь ФСБ, которую Павленский поджег в ночь на 9 ноября 2015 года. Достаточно почитать романы Оноре де Бальзака, из которых Карл Маркс почерпнул, по его словам, больше знаний о классическом капитализме, чем из иных работ политэкономов. Для Франции право собственности священно не менее, чем для России - право государства. Банки определяют всю кровеносную систему новой и новейшей экономической жизни, и именно поэтому к ним относятся с метафизическим уважением, которое легко превращается в страх. Но, впрочем, у меня не хватит ни таланта, ни знаний, чтобы всерьез рассуждать о банковском деле. Думаю, что у Павленского и Шалыгиной - тоже.
Павленский заявил, что его акция посвящена памяти маркиза де Сада, которого заперли в Бастилии, а потом упекли в сумасшедший дом, и что она освещена не столько физическим огнем, сколько светом справедливости. И что это делает ее актом художественного творчества.
Здесь прервем рассказ об акционизме и позволим себе обратить внимание на еще одно событие, которое произошло на родине Бальзака и маркиза де Сада ровно через два дня после судебного разбирательства по делу Павленского и Шалыгиной. В субботу 12 января 2019 года по всей Франции в очередной раз прошли выступления "желтых жилетов", которые тоже требовали справедливости. Справедливых цен на топливо, разумных налогов, достойного уровня жизни для трудящихся. В акции приняли участие более 80 тысяч человек. Как и предшествующие, она началась почти празднично, но постепенно превратилась в жесткое противостояние манифестантов с полицией - противостояние, которое провоцировало насилие с обеих сторон. Естественно, что французские и мировые СМИ не смогли пройти против того, как в Руане "желтые жилеты" напали на журналистов новостного телеканала LCI, недовольные тем, как французские медиа отражают их акции. Но и оставить без внимания спецсредства, которые использовала полиция, чтобы утихомирить демонстрантов, СМИ не могли тоже. Насилие всегда порождает насилие - эту простую мысль сложно опровергнуть. Из восьми тысяч парижских демонстрантов почти 250 были задержаны полицией, их ждут судебные разбирательства, а затем и реальные уголовные и административные наказания.
Но что мешает лидерам "желтых жилетов" объявить, что их демонстрации - своего рода творческая акция, которая должна привлечь всеобщее внимание к несправедливости ценовой политики нефтяных компаний? Ведь и они заняли сегодня место королей. В конце концов, творческие акции могут быть массовыми, - вспомните Майскую революцию в Париже в 1968 году, когда бунтующая молодежь обратила в прах знаменитую формулу генерала де Голля "государство никогда не отступает". В 1968 году молодежные революции прокатились по всему миру. Политологи писали о них глубокие академические исследования, но не менее серьезной была книга американского режиссера и педагога Роберта Брустина "Театр как восстание". При всей жесткости и трагизме столкновений с властями революции всегда отмечены особой публичной театрализацией, порождают экзальтированную атмосферу праздника, - об этом писал еще Ленин. Как известно, орудия крейсера "Аврора" стреляли по Зимнему дворцу холостыми снарядами, - чем не театральная постановка? Словом, даже реальные революции могут претендовать на звание творческих акций.
Вот только выговаривается все это с трудом. Лидеры "желтых жилетов" наверняка обидятся, если кто-то назовет их выступления "театром". Это реальная социальная борьба за свои права, где проигравшего неизбежно ждет суд. И уже не художественные эксперты будут выносить свой вердикт.
Вопрос о границах искусства не нов. Оно на протяжении тысячелетий обосабливалось из религиозных ритуалов и устремлялось к реальной жизни, но не только для того, чтобы раствориться в ней полностью. Можно жечь глаголом души, а можно поджигать машины, - не уверен, что это схожие действия, хотя они могут привести к одинаковым общественным последствиям. Марксовы "локомотивы истории" - так классик называл революции - были безжалостны к нашему Отечеству в ХХ веке.
Спору нет, художник имеет право на свободу высказывания, а в искусстве не может быть запретных тем. Вопрос в том, является ли умножение хаоса отличительной чертой творчества?