Надар "Когда я был фотографом". Пер. Марина Михайлова. - СПб, Издательство "Клаудберри", 2019
На обложке книги - фотография солидного усатого господина в шляпе-цилиндре, с живописно перекинутым через плечо клетчатым пледом и огромным биноклем в руках. Он сидит в слегка накренившейся плетеной корзине воздушного шара на фоне облаков и натянутых строп, глядя вниз, на удаляющуюся поверхность земли.
Этот господин - Гаспар Феликс Турнашон (1820-1910), он же Надар, едва ли не самый знаменитый французский фотограф XIX века после Ньепса и Дагера. А фотография - автопортрет воздухоплавателя 1863 года. Только не спрашивайте, как он умудрился сделать селфи в покачивающейся гондоле воздушного шара с имеющейся в его распоряжении тяжелой камерой того времени. Как бы то ни было, но на этом снимке Надар запечатлел себя сразу в двух ипостасях - фотографа и воздухоплавателя, плюс - отца аэрофотосъемки, сделавшего первые фотографии земли с высоты воздушного шара. Надар настолько был очарован идеей полетов, что возглавил "Общество поддержки воздушных передвижений на машинах тяжелее воздуха". До первых управляемых полетов этих машин, которые назовут аэропланами и самолетами, оставалось еще лет сорок... Секретарем общества был Жюль Верн, который вывел своего друга в романах "С Земли на Луну" и "Вокруг Луны" в образе журналиста Мишеля Ардана.
И, разумеется, не случайно. Надар, этот "жюль-верновский" герой во всех смыслах слова - изобретатель, путешественник, авантюрист и расчетливый делец - освоил за жизнь несколько профессий. Он был не только журналистом, карикатуристом (никогда в жизни не учившимся рисованию) и фотографом, но и автором одиннадцати книг. Самая известная из них - написанная на склоне лет, озаглавленная "Когда я был фотографом", опубликована в 1900-м. Несмотря на некоторую меланхоличность названия, она весьма оптимистична. Его мемуары, без осмысления которых не обошелся ни один из самых известных теоретиков фотографии, от Вальтера Беньямина до Розалинды Краусс, написаны так, как могли бы быть написаны воспоминания героя фантастических романов Жюля Верна. Едва ли не каждая главка из двенадцати повествует о том, что казалось невозможным, но с чем - вуаля! - человечество в лице нашего героя смогло справиться.
Первая фотосъемка с воздуха, которая долго не удавалась, вышла, когда никто и не надеялся на успех, под мелким ледяным дождем на воздушном шаре, который съежился от холода. Надару пришлось выгрузить из корзины не только камни, свою лабораторию, тент, но и в конце концов отцепить саму корзину, прикрепив себя к обручу, а попутно сбросив пальто, жилет, сапоги... Босым, в рубашке, с камерой и пластинкой в руках, он наконец поднялся на высоту 80 метров и сделал первый удачный снимок с воздуха. Через год он уже делал снимки с воздуха аллей Булонского леса, Монмартра и Триумфальной арки...
Для того чтобы доказать возможность съемки при искусственном освещении, он отправляется с камерой в катакомбы и канализацию Парижа. И начал он с обследования парижской канализации и катакомб, где были оборудованы оссуарии - места перезахоронения останков после застройки кладбищенских территорий.
Кроме юмора, наблюдательности, живого ума и словоохотливости, воспоминания Надара отличает пристальное внимание к человеку. Рассказ о судьбах фотографов, поведение клиентов, рассказ о знаменитостях и безвестных мошенниках превращают истории Надара в новеллы индустриального века.
Первое издание этой книги Надара на русском языке включает обширный раздел фотографий, сделанных Надаром. Джоаккино Россини и Виктор Гюго, Сара Бернар и Жан-Франсуа Милле, Теофиль Готье и Гюстав Доре, Ференц Лист и Жорж Санд - все они побывали в ателье Надара.