В наградном листе Игоря Олеговича описаны двенадцать эпизодов, за каждый из которых можно давать Героя России. Подполковника Родобольского трижды собирались представить к званию, в итоге вручили Золотую Звезду в декабре 2003-го. Рассказывают, сотрудница, готовившая документы для указа президента, расплакалась, читая описание подвигов вертолетчика...
Об Афгане
Как вы оказались в Афганистане?
В 1986-м командование собрало эскадрилью и перебросило нас в Забайкальский военный округ, где уже и пошла целенаправленная подготовка к участию в боевых действиях в Афганистане.
Конечно, жена не хотела уезжать в какой-то Нерчинск из Европы, пусть и социалистической (И. Родобольский до Афгана служил в Венгрии. - Прим. ред.). В Союзе обычная жевательная резинка, извините, считалась дефицитом, а в Венгрии было все. Завались! Джинсы-шмынсы, прочее барахло.
Но приказы не обсуждаются. Собрали вещички и полетели...
А еще через два месяца я был в Афганистане. Попал в Кундуз.
Первые ощущения?
Вроде бы полагалось бояться, все-таки летишь на войну. Но я даже не успел испугаться. Разместили в модулях, а на следующий день - полеты. В первый раз сопровождал инструктор, прослуживший в тех краях не менее полугода, чтобы хоть чуток привязать к местности, помочь преодолеть психологический барьер. А дальше - все, самостоятельная работа. Поначалу я прислушивался к любому постороннему звуку, присматривался ко всему, что на земле происходит: вроде не стреляют, потом стреляют, но не попадают, затем уже и попадают, однако по броне...
Постепенно адаптировался. Задачи ставились разные: и штурмовые, и бомбовые, но гораздо чаще - спасательные. Это было самым главным. В подобных ситуациях о себе не думаешь. Даже не знаю, почему в жизни так получается.
В серьезные переделки наверняка попадали?
В первый же месяц службы высаживали десант эскадрильей из четырнадцати вертолетов. Когда уходили, "духи" открыли шквальный огонь. По кабине пулями и осколками молотило так, словно угодили в мощный град. К счастью, обошлось, только вертолеты прилично посекло.
Опасность на войне всегда рядом. На этом нельзя зацикливаться, иначе шагу от страха не сможешь ступить.
В Афганистан я ездил дважды. Из второй командировки, которая началась в 1988-м и продолжалась до полного вывода 40-й армии, вернулся с двумя орденами Красной Звезды и орденом "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР".
Наша эскадрилья улетала последней. Сначала ушли части с юга, а мы стояли на севере, в Пули-Хумри. В небо поднимались по ночам, такая поступила команда. Кроме меня работали еще шесть экипажей, самые опытные. Нам поручили обеспечить вывод советских гражданских специалистов, работавших на афганских предприятиях. Ну, знаете, инженеры, техники, механики. Вывозили их на границу с Таджикистаном. Дальше они отправлялись сами.
О красоте неописуемой
Родители наверняка хотели, чтобы вы стали врачом?
Мечтали! Отец был хирургом, мама - гинекологом. Оба любили свою работу, но я насмотрелся, как едва живыми от усталости они возвращались домой с дежурств и тут же без сил засыпали, и решил, что выберу для себя профессию полегче. Вот и выбрал...
Получилось как? До восьмого класса я учился на пятерки, дважды побеждал на городских олимпиадах по химии в Новополоцке, где мы жили. А потом увлекся рок-музыкой, освоил гитару, отрастил длинные волосы, создал школьный ансамбль, стал играть на дискотеках. Учителям сильно не понравилось, что я отодвинул учебу на второй план. В итоге на выпускных экзаменах мне наставили "трояков".
Отец взял мой аттестат, посмотрел и спрашивает: "Ну что, Игорек? Доигрался? Чем дальше будешь заниматься? С такими оценками ни в один институт не поступишь". Отвечаю: "Значит, пойду в армию, как нормальный мужик". Через пару дней отец вернулся с предложением: "Чем два года терять на рытье окопов и хождение строем по плацу, езжай-ка ты, сынок, в учебный центр ДОСААФ в Витебске, где учат управлять вертолетами. Какая-никакая специальность. Может, пригодится".
Я и поехал. Пару месяцев зубрили теорию, матчасть, потом началась практика. Летали, ясное дело, с инструкторами. В первый раз поднялся на высоту птичьего полета и - пропал.
В смысле?
Влюбился в небо. Навсегда.
Из самолета земля выглядит по-другому - все же высоковато, как ни крути. А с вертолета можно любую деталь рассмотреть - каждый ручеек и овражек. Красота неописуемая!
Словом, полгода в аэроклубе мне хватило, чтобы понять, чем хочу заниматься. Так и вышло, что всю жизнь пролетал на Ми-8.
Но вы же не сразу в пекло угодили, Игорь Олегович?
После Витебска загорелся желанием поступить в высшее авиационное училище в Сызрани. Поступил легко. А вот учиться было сложно. Чтобы управлять вертолетом, надо постичь много наук и дисциплин. И аэродинамику, и термодинамику, и сопротивление материалов, и механику... Известна фраза, мол, сапер ошибается лишь раз. Но и у вертолетчика часто не бывает второй попытки, чтобы исправить оплошность. В воздухе шутки плохи.
В итоге окончил училище с отличием и получил право выбора, где проходить дальнейшую службу. К тому моменту я уже женился. Расписался с Ларисой, когда учился на втором курсе. Как и мои родители... Словом, мы посоветовались, и я выбрал Южную группу войск. Попал в Венгрию.
Об эмоциях
Вам снятся Афганистан, Чечня, Игорь Олегович?
Нет. Уже нет. Отпустило. Только рад этому обстоятельству. Воспоминания тяжелые, возвращаться в прошлое совсем не хочется. Понимаю собственных дедов, избегавших разговоров о войне. Да и на здоровье это сказывается. Нервы, давление...
С годами становлюсь сентиментальнее, без слез не могу смотреть старые картины - "В бой идут одни "старики", "Офицеры".
В 2017 году мы впервые проводили акцию по типу "Бессмертного полка", но решили взять фото не ветеранов Великой Отечественной, а тех, кто погиб в Афгане и Чечне. У нас в городе есть мемориал "Черный тюльпан", посвященный воинам-интернационалистам. И вот 9 декабря, в День Героев Отечества, туда пришли родители, близкие ребят, которые уже не вернулись с войны. Принесли с собой более восьмисот портретов. Представляете? Разве тут сдержишь эмоции?
Сокращенная версия. Полностью интервью читайте в журнале "Родина".