О том, почему вероятность большой, тем более ядерной войны между Индией и Пакистаном невелика и в чем истоки кашмирской проблемы, "РГ" рассказал глава Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Вячеслав Белокреницкий.
Готовы ли Пакистан и Индия к более масштабным боевым действиям?
Вячеслав Белокреницкий: Ни та, ни другая страна в войне не заинтересованы. Обе имеют ядерное оружие, что сдерживает стороны от более решительных действий. Исламабад и Нью-Дели, образно говоря, пустили, как в дворовой драке, кровь друг другу, а теперь могут приступить к переговорам. Но это произойдет не сразу.
Что мешает начать переговоры прямо сейчас?
Вячеслав Белокреницкий: Ситуацию осложняет продолжающийся конфликт в штате Джамму и Кашмир. Другая причина - предстоящие летом 2019 года в Индии всеобщие выборы в парламент, за которыми может последовать смена премьера. Нынешнее правительство Индии во главе с лидером проиндуистски настроенной партии BJP Нарендрой Моди по слухам собирается отменить 370-ю статью конституции, которая до сих пор не позволяла некоренным жителям штата приобретать там недвижимость. Это даст возможность всем, а не только тем, кто по происхождению связан со штатом, иметь собственность в Кашмире. Такое решение, если оно будет принято, вызовет сильное брожение умов в регионе, где сосредоточено до 700 тысяч индийских военнослужащих и бойцов внутренних войск примерно на 8,5 миллиона жителей штата. Волнения в Кашмире никогда не утихали полностью, они обострялись, например, в 2016 и 2018 годах.
При этом Пакистан традиционно поддерживает, по его выражению, "войну кашмирского народа за свои права", в том числе за право проведения референдума, на котором должно быть определено, следует ли штату присоединиться к Индии или Пакистану или же оставаться независимым.
Второй аспект - стремление нынешнего правительства Индии перед предстоящими выборами укрепить свои позиции. Подрыв смертника, врезавшегося в автобус с бойцами Центрального полицейского резерва 14 февраля, привел к чувствительным потерям (40 погибших, 35 раненых. - "РГ"), что вызвало огромное возмущение в Индии. Исламабад обвинили в поддержке терроризма. Однако взявшая на себя ответственность за теракт организация "Джаиш-е-Мухаммад" в самом Пакистане находится под запретом. Правда, прекратить ее деятельность Исламабад, по его словам, не имеет возможности в силу слабости государства. При этом новое правительство Пакистана во главе с Имран Ханом, пришедшее к власти полгода назад, стремится ослабить напряженность в отношениях с Индией, поскольку противостояние затрудняет выход из кризиса внутри самого Пакистана. Индия же, напротив, не возражает против некоторого обострения ситуации, чтобы укрепить позиции нынешней власти в преддверии выборов. Кроме того, в Нью-Дели считают, что ответственные за подрыв автобуса террористы имеют поддержку со стороны спецслужб Исламабада, а значит, пакистанская сторона несет ответственность за все их действия.
Как прежде удавалось урегулировать конфликты в Кашмире?
Вячеслав Белокреницкий: Каргильский конфликт 1999 года был разрешен благодаря прямому вмешательству США, которые выкручивали руки тогдашнему премьеру Пакистана Навазу Шарифу и заставили его отступить. Все это при посредничестве и других сторон, в том числе России. Что касается других конфликтов, то в их урегулировании большую роль играла ООН.
Есть ли у России сейчас рычаги влияния на ситуацию?
Вячеслав Белокреницкий: У России сейчас позиция не хуже, чем была раньше, а может быть, и лучше. У нас хорошие контакты с Индией, отношения с Пакистаном также улучшились за последние годы. Если Исламабад и Нью-Дели захотят принять посредничество извне, то Москва могла бы выступить в роли миротворца. Но надо учесть, что Пакистан более открыт в отношении внешнего посредничества, тогда как в Нью-Дели есть установка решать все конфликты в двустороннем порядке. В конце концов, с 2002 по 2014 год отношения Исламабада и Нью-Дели были относительно нормальными. Думаю, что диалог может возобновиться после выборов в Индии.