Сейчас говорят, что его возвращение не стало сенсацией. Это не так, сенсацией было его появление в России. Страна ловила новости о том, что происходило во Владивостоке, и была готова поверить всему - даже тому, что там начались массовые демонстрации протеста. Это, конечно, оказалось фейком, и Солженицын мирно пустился в свой путь в Москву.
Нынче пишут о том, что Солженицын опоздал вернуться, - в 1986-м это-де стало бы величайшим политическим событием, а в 1994-м все были заняты собственным выживанием. Возможно, здесь стоит вспомнить те слова Солженицына, которые однажды процитировал Буковский: "Я хочу вернуться, чтобы умереть на родине". Помимо всего прочего, его возвращение было очень личным делом, которое не приходится судить.
Не стоит недооценивать и то, как Солженицын принял открывшуюся ему во время двухмесячного путешествия Россию. Где-то он останавливался на день, где-то на два, долго разговаривал с людьми. Те, в массе своей, были в ужасе от того, что с ними происходит. Это было совершенно не похоже на то, какой Солженицын видел новую Россию в советские времена. Рецептов от этого у него не было - во всяком случае, таких, которые были готовы принять власть и народ.