По данным Пермякова, восстание началось на 1137-й день изнурительной войны. Войска Первого Белорусского фронта прошли больше 500 километров, тылы находились далеко от передовой линии, войска выдохлись. "Я зачитаю наиболее интересные куски, которые помогут ответить на многие очень щепетильные вопросы, - говорит Пермяков. - Вот, например, донесение от первого августа, дня начала восстания. Место: штаб Второй танковой армии, четыре часа утра. Противник силами Третьей пехотной дивизии, танковой дивизии "Герман Геринг", танковой дивизии СС "Мертвая голова", пятой танковой дивизии "Викинг", 19 танковой дивизии, шестого варшавского охранного полка, опираясь на варшавский укрепленный район, оказывают упорное сопротивление. То есть немцы были подготовлены и создали УР (Укрепленный район), - комментирует Пермяков. - Чтобы наступать и взять укрепленный город, нужно было иметь сил и средств в пять раз больше, чем у противника".
Следующий документ рассказывает, с какой интенсивностью немцы контратаковали: "Донесение от 4 августа: "В течение дня было отбито 12 атак противника". Архивы хранят сведения и о потерях советских войск под Варшавой. По этим документам, 5 августа во Второй танковой армии сгорело и подбито танков и самоходных установок - 58, из них 42 осталось на территории, занятой противником, раздавлено оружия разных калибров - 16, автомашин - 17, пулеметов два, убито 126 человек, ранено 328.
К августу 1944 года некомплект боевой техники во Второй танковой был 51 процент - это 388 боевых машин! И, наверное, самый горький из представленных 31 июля документов: оперативный отдел Второй танковой армии сообщает: с 20 июля по 5 августа боевые потери составляли 4 279 человек, 555 офицеров. "Так вот и делайте вывод, умышленно ли Красная армия не освобождала восставших?" - резюмировал Пермяков.