Какие новые формы развития инноваций появились за последние годы?
Леонид Гохберг: Это инновационные научно-технологические центры, научно-образовательные центры, лидирующие исследовательские центры по сквозным цифровым технологиям и другие. Идея некоторых из них возникла достаточно давно, а в последние два года была создана нормативная база, и в регионах стартовали конкретные проекты. В целом это позитивное движение. Но проблема в том, что нет понимания, как все эти формы соотносятся друг с другом, какое место они занимают в экосистеме инноваций. Дополняют ли они друг друга или дублируют? Как взаимодействуют между собой? Назрела необходимость анализа.
Госполитика в сфере кластеров сильно сузилась. Поддержка инновационных территориальных кластеров со стороны Минэкономразвития фактически завершилась. А довольно успешная программа поддержки промышленных кластеров, которую реализует Минпромторг, сейчас переориентируется - поддерживаться будет продукция, необходимая для реализации нацпроектов. Пожалуй, промышленные кластеры, индустриальные парки и технопарки - это наиболее живая сегодня повестка. Она подкреплена инструментами поддержки на федеральном и региональном уровне.
Кластерная политика должна быть признана одним из приоритетов федеральной политики и переосмыслена, перезапущена на федеральном уровне. Есть сферы, в которых точно назрела необходимость запуска программ поддержки. Например, агрокластеры реально существуют, но никакой рамки для их поддержки нет. То же касается сервисных кластеров, туристических, медицинских, кластеров в сфере креативных индустрий, научно-образовательных кластеров.
Какая поддержка им нужна?
Леонид Гохберг: Речь совсем необязательно идет о прямых финансовых вливаниях. Формы поддержки могут быть мягкие - например, предоставление инфраструктурных возможностей, обучение и консультирование (в частности, по вопросам сертификации или экспорта), страхование рисков для бизнеса, связанных с инновациями, налоговые льготы. Есть инструмент, не получивший развития в России, - инновационный ваучер. Он позволяет компаниям - участникам кластера получать инжиниринговые, консультационные, правовые и другие услуги. Необходимо подбирать и правильно выстраивать инструментарий поддержки для каждого типа кластеров. Кластерная политика должна отталкиваться от того, что называется "умная специализация" регионов. Поддержку должны получать наиболее эффективные в регионе отрасли с учетом их специфики, потенциала, наличия квалифицированных кадров, необходимой инфраструктуры и т.д.
Важно не забывать про команды специализированных организаций кластеров. От их компетенций, возможностей и мотивации во многом зависит успех кластеров.
Председатель консультативного совета Международной ассоциации кластеров TCI Network Кристиан Кетелс говорил о концентрации центров исследований и разработок (R&D) - в США, например, выделяются пять таких точек. А в России?
Леонид Гохберг: Это везде так. R&D-центры размещаются на территориях, где есть предпосылки для их развития, сочетающие научные компетенции и условия, привлекательные для высококвалифицированных научных кадров. Неслучайно, как правило, это мегаполисы или особые локации с благоприятными условиями, как, например, Кремниевая долина. Кетелс говорил о том, что центры R&D очень привлекательны для создания кластеров высоких технологий. Это естественно. Так же, как вокруг университетов возникают спин-офф компании (созданные для коммерциализации разработок вуза - "РГ"), созданные профессорами и студентами.
А у нас есть такие примеры?
Леонид Гохберг: У нас не очень получается со спин-офф компаниями. Для этого создаются инновационные научно-технологические центры. Пока созданы три центра - Технологическая долина МГУ, "Сириус" в Сочи, "Долина Менделеева" на базе РХТУ. На подходе Калининград. Есть еще ряд регионов, которые готовят аналогичные заявки. Надеемся, что это будет способствовать как развитию потенциала подобных локаций, так и региональных экономик в целом.
Как развивается межкластерное сотрудничество? Применима ли в России модель открытых инноваций?
Леонид Гохберг: Межкластерная кооперация не развита, хотя модель открытых инноваций могла бы быть очень эффективной в России. У нас довольно ограниченные ресурсы в этой сфере, а научно-производственная кооперация дает мультипликативный эффект. Но у нас подобные традиции не развиты, компании, скорее, закрытые, не готовые взаимодействовать на ранних стадиях. Между тем зарубежный опыт показывает, что модель открытых инноваций очень эффективна на доконкурентных стадиях, когда компании объединяют свои ресурсы для фундаментальных, поисковых исследований. Они совместно владеют результатами этих изысканий. А когда речь заходит о практическом применении, компании делят интеллектуальную собственность и расходятся по своим рыночным нишам.
Как поменять подход к кооперации?
Леонид Гохберг: Главные барьеры - это состояние конкурентной среды и сложившийся инвестиционный климат. Сейчас большинство компаний работают на неконкурентных рынках. Либо они монополисты на национальном уровне, это касается, в том числе, крупных госкомпаний. Либо они не сталкиваются с конкуренцией на локальных рынках. Такая ситуация позволяет большинству компаний не сильно беспокоиться об инновациях как инструменте повышения конкурентоспособности. Как только конкуренция заработает, это создаст стимулы для технологического развития. Тогда возможен более активный переход к модели открытых инноваций.
Что необходимо для перезапуска кластерной политики?
Леонид Гохберг: Регионы должны активнее продвигать свои идеи на федеральном уровне. С другой стороны, федеральный центр должен пересмотреть политику регионального развития. Кластеры должны стать одним из ключевых инструментов в выявлении и продвижении точек роста.
Кроме того, нужна большая согласованность действий между разными ведомствами. Ведь формирование кластера мирового уровня подразумевает, в том числе, строительство дорог, жилья, обеспечение социальной инфраструктурой и т.д. Сейчас все это прописано в разных нацпроектах.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"