В 1945-м юный артиллерист Дроздов, только недавно закончивший военное училище, бьется в Берлине. И когда немецким танкам уже почти удается вырваться из сжимающегося кольца, 19-летний лейтенант со своим расчетом выкатывает пушки на улицу. Стрельба лоб в лоб, на жизнь и на смерть. И не судьба щадит Дроздова, это он, не зная пощады, решает судьбы свою и своих солдат и уничтожает несколько "тигров".
Первый орден, мечты о спокойной гражданской жизни, и неожиданное, как всегда бывает, предложение попробовать себя совсем в иной сфере. Иной, но еще как защищающей страну от любых внешних угроз.
Разведка дала ему возможность проявить талант, а он внес в нее риск, бескомпромиссность, рассчитанную на ходы вперед хитрость и не просто стремление, а неистовое желание добиться поставленной цели.
Юрий Иванович "автор" нескольких человеческих судеб, им же и прожитых. Он вживался в чужие образы, принимал вражье обличье, ходил по острию. И никогда не проигрывал. Обменивая полковника Абеля - Фишера, перевоплощался в его кузена Дривса. Внедряя в США его сменщика советского инженера Х., превращался в почтового служащего из ФРГ герра Кляйнерта. Срывая опасные планы врага, представал в образе ярого фашиста барона фон Хоэнштейна.
Шутя говорил мне, что имел право рисковать, потому что при поражении слетела бы только его голова. А при провале нелегалов, которые находились в его подчинение с 1979 по 1991 годы, такие сложнейшие комбинации исключал, дорожа каждым из подчиненных больше, чем собою. И его не просто ценили, а боготворили с ним годами работавшие.
Не боялся идти против начальства. Резидент в Нью-Йорке Юрий Дроздов передавал в Центр о возможном предательстве заместителя Генсекретаря ООН Шевченко. Его одергивали, наставляли: такой высокопоставленный предать не может, не ищите неприятностей, обвиняя лично близкого министру иностранных дел человека. Сделал все что мог, но дома побоялись, не поверили. А Шевченко ушел.
Мотаясь по миру, почуял приближение серьезных внешних угроз. Придумал и создал "Вымпел", в котором ему удалось собрать разведчиков особого назначения. Люди десятков национальностей были готовы действовать и на своей, и на любой далекой территории. Возможно, мне когда-нибудь удастся поведать о последних неделях тяжело уходящего Юрия Ивановича, которые провел вместе с ним в 2017 году в госпитале один из любимых и верных его учеников из "Вымпела".
А мне Дроздов рассказывал о нелегком становлении "Вымпела". О том, что однажды его ребята, тайно пройдя сотни километров по родной стране, "захватили" один из чувствительнейших наших объектов. Охранные ведомства, а за ними и руководители державы развели руками: "Ведь невозможно. Но ведь проникли. Это хорошо, что свои и всего лишь учения (о которых, кстати, по настоянию Дроздова заранее предупреждали - Н.Д.). А если…". И "Вымпел" получил право быть, действовать, идти вперед. Среди тех, кто вел их в Афганистане на штурм дворца Амина в 1979-м был и офицер Лебедев в скромном звании капитана. Так он, генерал Дроздов, доказал, что без отрядов, подобного "Вымпелу", не обойтись. И другое: он не только мозг нелегальной разведки, но и организатор, руководитель сложнейших и острейших мероприятий. В сложный момент - их бесстрашный участник. Сочетание редкое.
Позвольте еще несколько наблюдений, на полной безошибочности которых не настаиваю. По манере держаться, осанке Дроздов, в моем личном представлении, напоминал потомственного дворянина.
У него был дар - он видел собеседника насквозь. Ненадежных, с гнильцой, вычеркивал из круга общения. По-моему, он был одним из немногих, который все знал и очень тонко понимал, кем был и кем является сейчас его визави.
Политические и другие прогнозы Дроздова, высказываемые в наших длинных беседах, всегда сбывались. Отношу это не только к понятной осведомленности генерал-майора внешней разведки, пусть и в отставке. Скорее к прозорливости.
Юрий Иванович ушел в 91 год. Решительно боролся и потому тоже поднимался после сложных операций. Терял в весе. Но никогда, ни разу не жаловался. Не давал слабины. По-прежнему подтянутый, всегда в модном и точно подобранном к костюму галстуке.
И сейчас его соратники, встречаясь и вспоминая, часто говорят: "Это было при Дроздове".