В своей новой книге "Мир тесен" Ефим Шифрин сетует на то, что в его жизни не было театра, режиссера, телевизионного начальника, которые бы помогли ему сделать что-то единственное, уникальное. Словом, что о нем не думали по-настоящему творчески и дружественно. Приведу только одну трагическую цитату, чтобы вы убедились, сколь трудно нашему герою приходилось после пустых обещаний: "Один знаменитый драматург сказал: "На тебя нужно специально писать", - и, к сожалению, вскоре после этого умер". Если бы я прочитал это десять лет назад, то наверняка поостерегся иметь дело с Фимой. Честно говоря, я и сегодня не готов к дружеской встрече с К.С. Станиславским. Но книга "Мир тесен" десять лет назад еще не была написана. И я был в счастливом неведении по поводу того, чем может обернуться для меня возможное сотрудничество с Ефимом Шифриным.
Дата премьеры первого спектакля Московского театра мюзикла "Времена не выбирают" была уже объявлена, а мы так и не могли решить, кто будет играть главную роль. Морозным вечером в начале декабря 2011 года после яростных споров мне удалось получить благословение от продюсера Давида Смелянского, директора театра Александра Попова и Гария Черняховского, с которым мы мучительно работали над постановкой, на звонок Шифрину. Неожиданно для нас он согласился приехать в наши филевские дали, в ДК Горбунова. И, что еще удивительнее, прочитав либретто и послушав музыку, согласился играть главную роль. Поскольку Ефим не только артист, но и литератор, чуткий к слову, знающий, что такое эстрадная реприза, способная вызвать реакцию публики, он всегда помогал найти точное решение. Он высокий профессионал, обладающий вкусом и творческой интуицией. Это позволило ему за короткое время, остававшееся до объявленной премьеры, создать полноценный художественный образ. Через год после премьеры спектакль обрел настоящую художественную силу, в чем немалая заслуга Ефима. Уверен, что после завтрашнего вечера наши зрители с новой энергией будут требовать возвращения "Времен" в репертуар театра. А Ефим, как и положено настоящему артисту, вновь загрустит о полюбившемся ему герое.
Думаю, в согласии Шифрина сыграть Мэтта Фрея, человека, живущего прошлым, который держится за него как за спасательный круг, был глубоко личный мотив. Ефим, как актер, остро чувствующий не просто современность - сиюминутность! - и это тоже свидетельство его таланта, - ранен прошлым. О чем бы он ни писал, он неизменно возвращается к своему колымскому детству, к маме, папе, брату Элику, к тете Мине, ко всей многочисленной еврейской родне, которую трагический ХХ век разметал по свету - от Колымы до Риги и Орши, а потом уже и до Земли обетованной. Они осязаемо присутствуют в его книгах - и в его жизни - вместе с Романом Виктюком, Александром Ивановым, Михаилом Жванецким, Аркадием Аркановым, Татьяной Васильевой и множеством других известнейших людей советского и российского художественного ландшафта.
С роли Мэтта Фрея у Ефима Шифрина началась новая жизнь - он стал артистом музыкальной сцены. С этим примирились далеко не все. Один в высшей степени влиятельный и небедный человек, с которым мы дружны по сей день, сказал, что он не даст ни копейки Московскому театру мюзикла, пока там работает Ефим Шифрин. Мы выбрали Шифрина, о чем не жалели ни одной минуты. В репертуаре Московского театра мюзикла есть спектакли, где он не играет. Но нет ни одного, к которому он был бы равнодушен, - он любит своих по преимуществу молодых партнеров и радуется их успехам. И какую бы новую работу мы ни затевали, мы неизбежно приходим к вопросу: "А что будет играть Фима?" И вовсе не потому, что мы знали о судьбе известного драматурга, который не успел написать для него хорошую роль.
Мало кто верил, что он сыграет Порфирия Петровича в рок-опере "Преступление и наказание" Э. Артемьева. В это поначалу не верил даже А. Кончаловский, который ставил спектакль. У нас было несколько кандидатов на эту роль, мы отобрали троих, причем Ефим попал в эту тройку, что называется, в силу былых заслуг. Но, увидев, как он репетирует, арт-директор нашего театра М. Швыдкая проницательно сказала: "Хотите верьте, хотите нет, но премьеру будет играть Фима". Так оно и вышло. Он настоящий театральный труженик, способный справляться с, казалось бы, непреодолимыми препятствиями. Он не боится бороться с самим собой. И это сопротивление, как правило, высекает ту искру творчества, которая одухотворяет его лучшие сценические творения. И я знаю, что для него будет написано как минимум в ближайшие пять лет.