Для режиссера Энейла Карии это первый полнометражный опыт, в какой-то мере продолжающей тему его короткометражки Beat, где он вместе с тем же актером Беном Уишоу погружался в сумеречный мир тотального человеческого одиночества и непредсказуемости. По признанию автора, тема продолжала волновать их обоих много лет, и все эти годы вызревал план нового проекта: человек в большом городе наедине со своей воспаленной психикой - в чем причина его иррациональных, диких поступков, как из глубин человеческой натуры проступает звериное начало.
Бен Уишоу - из лучших британских актеров своего поколения. В 23 года он сыграл переселенного в наши дни Гамлета, и критики возвещали явление нового Лоуренса Оливье. В кино он подтвердил свой выдающийся талант в фильмах "Парфюмер", "Лобстер", "Чрезвычайно английский скандал". Потом были не лучшие его роли в заурядных сериалах типа "Лондонского шпиона". И теперь, после большой паузы, Уишоу снялся в "Аффекте", и ни одна из его предыдущих работ по мастерству, виртуозности и смелости не идет в сравнение с его героем Джозефом. Это фактически фильм одного актера, остальные образуют окружение и возникают спорадически, а мы рядом с ручной камерой оператора Стюарта Бентли неотступно следуем за ним по пятам, то его немного опережая, чтобы увидеть выражение лица, то созерцая его стриженый затылок и чуть сгорбленную от внутреннего конвульсивного напряжения спину. Характеристика, которую дал актеру его режиссер по "Гамлету" Тревор Нанн, - "человек без кожи" - здесь являет себя во всей полноте. Так убедительно сыграть - нет, пережить этот психический взрыв не смог бы больше, пожалуй, никто. Отсюда уникальность фильма и чрезвычайность внутреннего накала его героя - такое невидимое, но ясно ощутимое напряжение излучает вулкан перед взрывом.
Скромняга Джозеф работает в службе безопасности лондонского аэропорта, досматривает пассажиров и их багаж. Перед ним ежедневно проходит вереница недовольных придирками лиц, он автоматически бросает им стандартные вежливые фразы, но видно, что этот конвейер его гнетет и бесит, что он на грани срыва. Это состояние знакомо каждому, кто выполняет рутинную работу, чувствуя себя униженным уже оттого, что он - всего лишь шестеренка какого-то механизма. Хочется стряхнуть с себя эту кабалу, но нужно улыбаться и делать пассажирам ручкой. Герой не видит выхода из ловушки, у него подобие клаустрофобии, он загнан в угол, в его организме накаливаются мощные взрывные силы, которые ищут пути выйти наружу. Пусть самым диким образом.
Так загнанный в угол Джозеф начинает совершать иррациональные поступки. Сначала просто нарушать установленный на конвейере порядок. Преуспев и почувствовав, что он на дороге к освобождению, начинает разведку боем открывшихся возможностей. Масла в огонь подливает общение с престарелыми родителями, проживших жизнь в жестко отрегулированном, как тот же механизм, мире. Этот мир не предполагает естественных движений души, он скован тем, что признано нормой. Взбунтовавшись, герой дает волю животному началу, звериной природе, которая безотчетно повинуется первому импульсу.
Пересказывать одиссею Джозефа по Лондону, описывать, что он вытворяет в банках, отелях и магазинах, бессмысленно, потому что нет смысла и логики в самих этих абсурдных действиях. Но чем дальше мы следим за ним, чем глубже врастаем в его шкуру, тем больше передается нам его состояние, тем яснее становятся истоки такой иррациональности. Фильм не осуждает героя и не дает советов, как с этим быть. Он исследует сам процесс зарождения таких разрушительных импульсов, их развития и возможных исходов. Он дает нам этот процесс почувствовать. И не стоит принимать за рецепт излечения финальные кадры, где Джозеф ошалело взирает на девушек в индийских сари, тянущих свои песнопения, по легенде способные очищать наши кармические сосуды. Эта декоративная нирвана по идее должна выпустить перегретый пар наружу, но верится в панацею плохо, безумие героя находит отзвук в душе и не может не остаться с нами, соединившись в нашими тревогами и заботами.
Авторы фильма нащупали нерв, который пронизывает современное общество. Он воспален и дает о себе знать частными драмами и общими трагедиями, которым нет рационального объяснения - они совершаются как бы непроизвольно. Такое часто заканчивается бессмысленным насилием в семье, очередной стрельбой по прохожим на улицах или даже самоуничтожением. Экстрим, который таится в душе и ждет своего выхода, порождая во вполне мирном человеке желание себя "перезагрузить", стать другой личностью, любой ценой освободиться от обрыдлых стереотипов. До сих пор кино эту энергию и ее последствия рассматривало как источник потехи - в "Аффекте" оно едва ли не впервые пробует понять ее природу.