"Зачем надругались над книгой Яны Вагнер!", - возопил Мильчин, который в рамках встречи выполнял роль не столько модератора, сколько шумного и обаятельного конферансье с сумасшедшинкой в глазах. Константин имел в виду, что от книги в сериале мало чего осталось. Караулов поспешил покаяться: "До третьего-четвертого драфта это была попытка сделать честную экранизацию. <...> Но падала динамика, такой темп не работал на экране, и в какой-то момент решили сделать экранизацию по мотивам". В итоге получилось совершенно другое произведение с другим посылом, размышляющее о том, "как мы здесь будем уживаться, если вся страна окунется в глобальный кризис".
Мильчин заложил резкий маневр и спросил у Елены Барбаш, как сериалы смотрят психологи. "Я смотрю сериалы с огромным удовольствием, отключаю ту часть мозга, которая анализирует", - призналась Елена и тут же рубанула с плеча: "Роман убили не сериалы, а Инстаграм, дофаминовая петля и клиповое мышление". Мильчин поинтересовался, что такое дофаминовая петля; Барбаш просветила: с помощью опытов на крысах - а затем и на людях - ученые нащупали в мозге область, которая отвечает за предвкушение краткосрочных удовольствий, выделяя дофамин. Так работают и сериалы - особенно наполненные саспенсом, - и лента инстаграма. Однако за удовольствие приходится платить: "Мы перестаем использовать долговременную память. К чему это? К тому, что Альцгеймер молодеет. Синапсы и нейроны атрофируются".
"Пусть обвиняемый прочтет свое последнее слово", - прикрикнул Мильчин. Слово, пусть и не последнее, действительно перешло к Караулову: "Сериалы сражаются за внимание аудитории в лучшем случае с другими сериалами, а в худшем - с инстаграмом и видеоиграми. И чтобы удержать зрителя у экрана на протяжении часа, приходится пользоваться всеми этими нечестными нейробиологическими приемами".
Барбаш поспешила уточнить, что "Нету зомбоящика, а есть зомбозеркало"; клиповое мышление - это вынужденная мера, которую принимает наш мозг, чтобы защитить нас от непрерывного потока информации. К слову, ее роман "Ева и ее братья" тоже сделан как поток картинок... "Пятиминутка ненавязчивой рекламы!" - объявил Мильчин.
Караулов следом добавил об "ошибке нарратива", среди прочего ответственной за повальную популярность теорий заговора: "Когда человек видит обрывки информации, он хочет достроить их до истории, [видит связи между событиями, которых нет]. Чем здесь помогают сериалы? За вас эту работу уже сделал создатель. Зритель хочет отдохнуть от неопределенности жизни, получить историю с понятным концом". Такое вот снятие напряжение с нашего "разбомбленного" информацией мозга.
Ну а ниже небольшой дайджест из ответов Александра Карулова. Пока их читаете, можете представлять, как Константин Мильчин постоянно ловит пустую бутылку из-под воды, которую ветер норовил смести со стола; ловит, крутит в руках и ставит обратно.
Как понять, может ли этот роман стать сценарием?
"Любой роман может стать сценарием, вопрос в том, будут ли потом спрашивать у сценариста, зачем он надругался… <...> Жанр, герой и тема - сценарием может стать все, где это есть, где есть составляющие истории. Даже газетная статья."
Почему наши сериалы хуже западных?
"Валютой на телевидении является внимание зрителя. Но с советских времен у нас не было привычки бороться за зрителя, мы боролись за бюджеты. Но сейчас, с расцветом онлайн-платформ, создатели сериалов наконец начинают привыкать бороться за зрителя".
Конструирование сериала - двумерная, довольно примитивная модель. Можно ли с ее помощью решать по-настоящему художественные задачи?
"Точно так же, как мы можем приоритезировать коммерческий, продюсерский заказ - также мы можем и приоритезировать заказ творца. <...> Дэвид Линч в "Твин Пикс общается напрямую с богом, с океаном идей".
Книжный фестиваль "Красная площадь"