Михаил Евстюхин до войны работал в банковской сфере. В 1935 году его, как молодого специалиста, отправили в Красноярский край, в 1937 году назначили управляющим Госбанка СССР на Таймыре, затем перевели в Ленинград, на должность управляющего Госбанка Петергофа.
- 22 сентября 1941 года в кабинет к отцу вбежал Александр Бураченко, первый секретарь Петергофского райкома партии. Закричал: "Жги деньги! Немцы в Нижнем парке". А парк находился всего-то в полукилометре от Торговой площади, на которой был расположен банк. Казалось бы, нужно так и поступить, тем более что Сталин в своем выступлении однозначно призывал не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Но отец, хотя за такой поступок ему в случае неудачи грозил трибунал, решил по-другому: вывозить ценности, прорываться через территорию, занятую противником, - рассказывает наш читатель.
Деньги и ценности погрузили в ГАЗ-АА - легендарную полуторку - и отправились в Ораниенбаум. Отец выехал в сопровождении инкассаторов.
- Повернув на главную магистраль Петергофа - Красный проспект, увидели советский подбитый танк, вдалеке появился немецкий мотоциклист. Немцы погнались за машиной. Инкассаторы стали отстреливаться из карабинов, одного из них ранило. Тогда отец взял его карабин и начал стрелять сам. Фашисты стали отставать, полуторка смогла выехать из Петергофа и далее - до Ораниенбаума, где были советские войска, - продолжает Владимир Михайлович. - Сдали деньги и ценности. Осмотрели грузовик. Выяснилось: задние колеса пробиты слева и справа, а значит, мчались на оставшихся четырех - двух передних и двух задних. Грузовик выдержал такое испытание.
В дальнейшем из Ораниенбаума груз специально выделенным катером был доставлен в Кронштадт. Все до копейки было сдано в Ленинградскую городскую контору Госбанка СССР. Собранное народом золото пошло на цели обороны, а не кануло бесследно.
22 сентября Михаил Евстюхин привез груз в Ораниенбаум, а уже 23 сентября ему, как политруку, было приказано вместе с партизанским отрядом срочно отправиться в леса.
В семье сохранилось несколько писем Михаила Ивановича с пометками цензуры. Одно из них адресовано жене Марии и датировано 19 октября 1941 года.
"Моя милая дорогая Машенька!.. Двадцать дней мы были в тылу у немцев и почти ежедневно вступали в бой и совершали различные диверсии. Милая моя, я остался жив и здоров, за исключением небольших царапин от осколков... Что ни говори, а страшновато в бою, и в особенности под минами, но потом привыкаешь, а когда видишь зверства фашистов по деревням, то и страх пропадает, а нарастает кипучая злоба и жажда мести. Досталось порядком проклятым немцам в том районе, в котором действовал наш отряд... Через несколько дней опять, наверное, пойдем в горячие бои, и кто знает, что будет. Как там ты живешь, есть ли хлеб у вас?.."
Супруга Мария Васильевна с двумя маленькими сыновьями - Сергеем и Владимиром уже жила в Ленинграде, на Васильевском острове, у своей матери. Голодали - как все.
- Начало войны я не помню. Но выжили мы, как мне кажется, благодаря тому, что отец иногда с оказией отправлял нам передачи, - вспоминает Владимир Евстюхин. - Себя я помню лет с четырех, с 1943 года. Помню, как собирал желуди в сквере, их потом сушили, толкли в ступке и заваривали...
Его отец Михаил Иванович прошел войну, был тяжело ранен, но вернулся живой. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, Красного Знамени, медалями, в том числе "За оборону Ленинграда".