Он творил вроде бы сказки. Про сконструированную мальчиком няню Чучу. Про Красную Шапочку и Серого Волка. Про Кота в сапогах и Гадкого утенка. Знакомый, но хитроумно преобразованный сюжет - их первый слой, адресованный детям. Веселая ирония, пародийность, веселые и горькие обертоны - уже для взрослых. Для синеманов это вообще пир горой: там и кадры из диснеевской "Белоснежки", и отзвуки "Карлсона, который живет на крыше", и мотивы старых советских лент, и даже саркастически преображенная марка главной советской киностудии... Пересматривая "Шапочку" и "Кота", я понял, что сегодня ничего такого мастер бы не создал. Они лучше телехроники выразили неповторимый восторг, в котором пребывала страна в те годы перестройки и рождения новой России. Когда распахнулись возможности и границы, сблизились континенты, и казалось, что мир отныне и навсегда един, Париж - рукой подать, а Волк окончательно приговорен историей. Печальными картинами увязшей, но гордой Руси ("ты и убогая, ты и обильная...") открывались приключения будущего маркиза Карабаса, которому протягивал лапу помощи заокеанский Кот в сапогах. Этими же картинами они и заканчивались - мастер оказался провидцем.
А первым его фильмом был рассказ о мальчике, который хотел вернуть на место упавшую с небес звезду, - "Достать до неба". Шел 1975-й, год "рукопожатия в космосе" - совместного полета космонавтов СССР и США, и тоже казалось, что это начало сотрудничества, близкого содружеству. Потому что и тогда и сейчас абсолютно ясно, что иного пути для человечества нет, только надежды на это с той поры сильно потускнели. Романтика вольного полета в неведомое пронизывает все картины Бардина. "Свободу, мне дайте свободу", - пела царевна в "Летучем корабле". "А мне летать охота", - вторил Водяной. Стаи бабок-ежек летали, аки белы лебеди у Чайковского.
Начав рисованной мультипликацией, Бардин на четверть века опередил диснеевские "Тачки" автомобильной историей "Дорожная сказка". И стал опробовать разные материалы, из которых можно вырастить художественный образ: пластилин ("Кот в сапогах"), веревка ("Брак"), проволока ("Выкрутасы"), спички ("Конфликт"), бумага ("Адажио"), столовая утварь ("Банкет").
И каждый раз зритель испытывал род шока: на глазах творилось чудо преображения мертвой материи в живые, страдающие, за что-то воюющие, о чем-то спорящие, что-то празднующие существа. За грудой спичек вставали страны и армии, из проволоки плелись судьбы, бумага рассказывала трагедию пророка в толпе, безмолвно орущей "Распни его!". Это как сеанс иллюзиониста, только вместо ловкости рук наблюдаешь мощь воображения гениального и заразительного: мы и сами учились фантазировать. Для воспитания вкуса к свободному полету мысли эти фильмы сделали больше иных учебников.
Свои фантазии Бардин выращивает из музыки. Он ее великолепно чувствует. Его картины - в сущности, мюзиклы. Для фильма "Достать до неба" Алексей Рыбников написал одну из лучших своих мелодий. "Чуча" придумалась под ритмы "Чаттануги чу-чу" Гленна Миллера, его мотивы одушевляют всю первую часть триады. Вторая посвящена мелодиям Исаака Дунаевского, в основе третьей - сюита на темы "Кармен". В фильме "Серый Волк энд Красная Шапочка" остроумно скомпонованы известные шлягеры - наши и не наши. Русская бабушка под мелодию "Урожайной" Дунаевского печет курник - презент, который Красная Шапочка отнесет в Париж бабушке французской, мурлыкающей La vie en rose из Эдит Пиаф, а Волк - Mack the Knife - строит козни. Там что только не звучит - от "Подмосковных вечеров" и Tea For Two до Jesus Christ Superstar и "Марсельезы". Философское "Адажио" сотворено на темы Альбинони, "Конфликт" - на темы Марчелло. С развитием новейшей истории фильмы становятся тревожнее, из них уходит беззаботная игра. Из самых ярких работ - "Слушая Бетховена", где лишенные живой души механизмы тупо истребляют вокруг все живое. Образ, вбирающий в себя бездну ассоциаций, в том числе и актуальных. Но и здесь, как и во всем творчестве Бардина, в конечном итоге торжествует жизнь, и победно звучит ода "К радости" из 9-й симфонии великого немца.
Актер, писатель, сценарист, музыкант, режиссер, художник-фантазер, продюсер, создатель студии "Стайер" - все эти таланты, собранные в одной личности, дали нашему кино уникальное явление по имени Гарри Бардин. Коллекция его картин - хроника нашей эпохи, рассказанная фигурками его героев, наших пластилиновых, бумажных и проволочных современников. Кинематограф-стайер, кино долгого дыхания и крепкой памяти.