- 70-летие вы символично отмечаете в один год с юбилеем вашей работы в Киргизском национальном академическом театре оперы и балета имени Абдыласа Малдыбаева. Вы буквально отдали сцене 30 лет. Какой спектакль стал самым любимым?
Маратбек Шарафидинов: Вот выделить какой-то отдельно, наверное, не смогу. В каждый вложена частичка души. Первой же моей работой в качестве художника-постановщика стал спектакль "Сердце матери". Потом были "Горе от ума", "Гамлет", "Уркуя", "Чолпонбай" и многие другие. Очень хочется воплотить в жизнь постановку "Мастера и Маргариты". Помните? Лунная дорога, и Пилат идет к Иешуа, а мастер находит покой вместе с возлюбленной.
- В чем отличие между обычным художником и театральным и как удается достичь компромисса в споре с режиссером спектакля?
Маратбек Шарафидинов: Теоретически режиссер обязан поставить художнику задачи. Или, как минимум, сказать, в какой стилистике он будет работать. Иными словами, что будет ставиться - комедия, драма или водевиль. Многое зависит от того, совпадут ли их взгляды. Если же нет, то постановку, на мой взгляд, можно считать неудачной.
Что же касается отличий между художником театра и его обычным коллегой. У художника-постановщика диапазон работы шире. Опера или балет - труд коллективный. Да и декорация - особое мастерство. Она должна дополнять действия на сцене, музыку, с прослушивания которой мы и начинаем работать.
- А как же вдохновение?
Маратбек Шарафидинов: У меня оно приходит во время работы. Правда, со временем я понял, что необходимо что-то еще. Изучил Коран и Библию, что позволило мне изменить мои взгляды на многое. Увы, сейчас некоторые все чаще пытаются смешать религию и политику, а это неправильно. Так же, как пытаться оправдать верой насилие. Ни в одной из распространенных религиозных конфессий нет призывов к насилию. Особенно в исламе, который считается одной из самых миролюбивых религий. Однако кому-то выгодно, наверное, все исказить, натравить людей друг на друга.
- Что сложнее писать - декорацию или холст?
Маратбек Шарафидинов: Об этом меня спрашивают очень часто. Многое, конечно, зависит от размера и количества компонентов, которые необходимо изобразить. Если холст чаще всего весь в поле зрения, то декорация - масштабное произведение. Одним взглядом ее не окинуть, чтобы увидеть недоработки.
- Бывает ли так, что эскиз кардинально отличается от конечного результата?
Маратбек Шарафидинов: Я в последнее время часто радуюсь, узнавая на сцене нарисованный в эскизах спектакль. Так бывало не всегда. Конечно, такое приходит с опытом, и мысли, и рисование для театра становятся объективнее, точнее.
- Вы одно время работали в России. Что-то показалось вам особенным в российской школе создания театральных декораций?
Маратбек Шарафидинов: У меня была стажировка в Ленинградском театре драмы имени Пушкина. Работал со многими известными мастерами. Особенно тесно сотрудничал с Марком Китаевым. Он сам с Урала и часто говорил, что мы с ним азиаты. А я в Россию приехал, можно сказать, из самой настоящей глубинки - из Нарынского драматического театра, где, конечно, не такой размах для творчества.
В российских театрах я многое почерпнул для себя для постановки русской классики. Одно дело - как ты сам себе представляешь ту или иную сцену, и совсем другое, когда окунаешься в среду, где то или иное действие происходило. У меня было такое с декорациями к "Пиковой даме". Так, мое представление о произведении сильно изменилось после моей работы в Санкт-Петербурге. Ведь я практически побывал в месте, где происходили события, о которых писал Пушкин. Набегающие на берег волны Невы произвели на меня неизгладимое впечатление, и, конечно же, я эти ощущения перенес потом в декорации.
- С чего вы начинаете работу?
Маратбек Шарафидинов: С тишины. Это мой ритуал, если хотите. Ведь начало работы, будь то картина или декорация, - начало нового пути. Я уйду, а мои работы останутся для людей.
- Простой зритель часто склонен оценивать в театре игру актеров, режиссуру. Не обижает ли художника, что его работа остается как бы в стороне?
Маратбек Шарафидинов:Да нет. Такого чувства у меня не возникало. Да и как же в стороне, если все на виду! То, что зритель порой не замечает декораций, - и слава богу! Значит, постановка удалась. А вот если спектакль плохой, зрителю скучно, тогда он и начинает декорации разглядывать.
Плохо или хорошо я сработал, понимаю сам. Иногда испытываю сожаление, если вижу, что возможности, предложенные художником, востребованы не до конца. Наверное, поэтому очень ценю режиссеров, умеющих разглядеть в декорации больше возможностей, чем я в ней предполагал.