Ну, само собой - Анна К. Какого черта под паровоз полезла?! Потеряла что на рельсах?
"Анна Каренина" - идеальный, ЭТАЛОННЫЙ в Мировой Литературе РЕАЛИСТИЧЕСКИЙ роман в полном смысле этого слова. (Немного похожи "Сага о Форсайтах" и "Будденброки".)
Абсолютно живые герои, которых мы не только видим и "ощущаем" в книжке, но которых у себя дома, на улице и в ТВ и в интернете (а часто и в зеркале) находим - и стивы, и кознышевы, и вронские и, конечно, Каренин и Анна. Пик Реализма - выше нет и быть не может. Самый слабый, на мой вкус, персонаж - Левин, ходящий дневник Толстого. Можно сказать - беллетризованный ежедневник писателя, кстати, часто вступающий в прямую (хоть и без имени) полемику с "Дневником" Достоевского.
Эти живые люди - в РЕАЛИСТИЧЕСКОМ романе - спокойно живут. Без прикрас и тайн. Нет тут НИЧЕГО НЕОБЫЧНОГО (не говоря уж о Необычайном!). Нет ни гипербол, ни карикатур, ни памфлетов, нет убийств (Достоевский), нет приключений ("Остров Сокровищ"), нет таинственных интриг ("готический роман"), нет даже грызни за Деньги (французы от Бальзака до Мопассана), нет Великих Событий Истории ("Война и мир", а тут "Мир и мир"!), нет мистики, магии, путешествий (физических или социальных - "Мертвые души"), нет клокочущего пафоса обличений ("Воскресение"), необыкновенных событий, нет единой путеводной нити, на которой Бурлак-Герой тянет за собой всех встречных-поперечных...
Чего ни хватишься - ничего нет! Наконец, нет тут и Суперменов, великих и ужасных, герои "люди как люди, обыкновенные люди"... К тому же - идеально целомудренный роман о страстной любви. Словом - никаких ходулей для романа, ни допингов, ни поводырей - "натуральный текст" идет САМ, идет обычной человеческой походкой. Кстати, хоть роман и назван именем Героини, но это неправда - сама А.К. не является Единым Центром Тяготения всей Системы романа "А.К.". Жизнь многофокусна, герои живут вовсе не "ради А.К.", раскрываются совсем не в соприкосновении с ней - у каждого своя планида и траектория, и часто Анна их так же мало волнует, как и они ее.
Вот так номер! Я попробовал было статью похожую вообразить - "без гнева и пристрастья", без пропаганды, без сенсаций, без эксклюзива, без разоблачений и призывов, даже без вранья и сарказмов... Господи, ну НЕ МОЖЕТ БЫТЬ такой статьи "просто о политике" или "просто о социальной жизни". Не бывает.
А толстенный роман - есть!
Какими же манками автор завлекает читателя?
Ну, первый ответ очевиден - гений. Таким уж уродился этот "Левин", что ему дано было писать реальность реальнее и вкуснее, чем она есть. Простак-читатель только языком прищелкивает - эх, эх! Вы кого-то любили? Наверное, бывало? Узнаете свои чувства в любви Левина к Кити? Еще бы нет! Но мы их, пожалуй что, сами так не знали, как Толстой нам про них (про нас!) рассказал! Вы жене изменяли? Тоже небось случалось - с многими. Но Стива так вкусно и просто объяснил, зачем он это делает, что только языком прищелкнешь - верно же! И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а так точно свои чувства выразить и не смог бы! А скачка?! Пусть читатель и не жокей, но соревнование-то в его жизни хоть какое-то было? Ну, как без этого - было! Вот и смотрите - все перед вами: и драйв, и нарастающий успех, и ухватил синицу за хвост, и Победа - и крах, мордой об землю... В "А.К." художник узнает - себя, технику письма, путана - себя, свой кураж, бюрократ - себя, свое бумаготворчество, либеральный профессор - себя, СВОИ "выношенные мысли"...
Второе - продолжение первого. Энциклопедия Русской Жизни. Уж не знаю, какая там "энциклопедия" в "Евгении Онегине", а вот в "А.К." - точно. Такая же Русская Энциклопедия, как у Дидро была Французская. Энциклопедия не только людей, чувств, типов (см. выше), но и споров, мыслей, идей. Прошло всего ничего - 150 лет, а все по-прежнему живое. Либерализм. Западничество. Общественные интересы. Помощь "братьям-славянам" (споры Левина с братом на тему военной помощи "братьям-болгарам" вообще читаются как соцсети про "специальную военную операцию"). Наконец - финал романа, когда Левин вдруг увидел: "звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас" в исполнении Фоканыча ("правдивый старик. Он для души живет. Бога помнит". Ну так и Кант тоже - честный старик, но ошеломленному Л.Н. Левину было в этот момент не до немца-зануды...).
Все это чудесно. Но вот СЦЕПИТЬ ПАЗЛ - чтоб все эти чувства-мысли переливались друг в друге и роман бодро-весело катил по железной дороге Сюжета и Интриги из Петербурга в Москву и назад... Причем - без гипербол-тайн-детективов-суперменов...
Как все богатство, которое Толстой принес в "А.К.", "нанизать на сюжет", как закрутить пружину story, чтоб роман скакал с куражом Вронского и навернулся об землю - искры со страниц! - мощной Кульминацией, развязкой?
Толстой не мудря чертит две параллельные, ведет игру с нулевой суммой: "Белая Роза", светлая, добрая и законная (!), "созидательная" любовь-дружба Левина и чистой Кити - "Алая Роза", темная, беззаконная (!), отчаянная саморазрушительная страсть-борьба Анны и Вронского. Причем "законность" понимается в двух совпадающих (предустановленная гармония!) смыслах: моральном и просто юридическом.
Достоевский взбесился бы от такой зеркальной картины и смешал всех в Бородинском Ватерлоо: устроил бы "общую встречу-свалку" этих двух пар с криком-дракой-рыданиями. Толстой же только легкими касаниями несколько раз сводит параллельные линии (Вронский ухаживает за Кити, Кити общается с Анной, Левин встречается с Анной) - но всякий раз они разбегаются, боясь "кульминационного перекреста". Но вместо этого он предложил иную кульминацию: похоть - грех - любовь/ненависть - ревность - безумие - самоуничтожение Анны. "Мне отмщение и Аз воздам".
На самом деле ни социально (измены и развод абсолютно не "табу" для Света, таких случаев было предостаточно, о чем сам Толстой, кстати, говорит), ни психологически этот Большой Взрыв - не предопределен. Анна родила дочь, могла добиться развода и выйти за Вронского - ее, пусть драматичная, но ЖИЗНЬ, выглядела бы более правдоподобно, чем такая страшная Развязка. Но кроме жизни Анны К. - есть жизнь романа "А.К.".
Роман зовет! И Толстой смог пришпорить сюжет - и тоже вполне убедительно толкнуть Анну под паровоз. Сама разлила подсолнечное масло - сама и попала под колеса.
Интересно, что это на 100% совпало с немудреной казенной моралью - "вот злонравия достойные плоды", "на чужом несчастье свое счастье не построишь". И похоже, что эта простая и ясная мысль вполне удовлетворяла Толстого-резонера. "Все счастливые романы похожи друг на друга... и на Катехизис". Так что не зря Некрасов посвятил ему известную эпиграмму: "Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом,/ Что женщине не следует "гулять"/ Ни с камер-юнкером, ни с флигель-адъютантом/ Когда она жена и мать".