Повод для "фильма", начавшегося в Царском дворце в Коломенском - 360-летие Медного бунта. Тогда народ, разъяренный повышением налогов и обесцениванием своей основной валюты, медной копейки, пошел на царский дворец. Вот под стеклом те самые монеты-семечки, изготавливавшиеся по самой простой технологии: медную проволоку нарезали, а затем удар молота превращал ее кусочки в денежное средство.
Но выставка "Про деньги" - не нумизматическая, это, скорее, размышление о том, что такое деньги в судьбе людей и страны. В середине XVII века России надо было упорядочивать финансовую систему - чеканить деньги крупного достоинства, серебряные и медные, изымая из оборота семечки-чешуйки. Ведомая идеей "Москва - третий Рим" страна воевала, расширяя границы, присоединяя земли нынешних Украины и Беларуси, новым задачам требовалась новая валюта. Да и стрельцам нужно было платить полноценное жалованье.
Войне с Речью Посполитой на территории Украины посвящен следующий зал, начинающийся с висящих друг против друга западных рыцарских доспехов и кольчуги. Рядом с которой - сундук-подголовник для важных документов на который спящий чиновник мог положить голову, не расставаясь с бумагами ни на секунду. Такой сундук вполне мог быть у Федора Ртищева, идеолога денежной реформы и доверенного лица Алексея Михайловича в военных походах против Речи Посполитой.
В хорошем кино всегда есть неожиданные повороты, и выставка сворачивает к расколу. Величественный и грозный, старинного письма образ первой половины XVII века "Царь Царем", символизирующий близость Апокалипсиса, видно от самого входа на экспозицию, но здесь же, в небольшом зале - ростовой портрет патриарха Никона и иконы XVII - начала XVIII века с евангельскими событиями, на них Христос уже человек, а не символ. Идея сохранить страну в старых стенах не осуществилась.
Музей-заповедник Коломенское - обладатель уникальных фондов, хранящих и монеты многовековой давности и сундук-скрыню XVII века с дверцами, за которыми множество потайных ящичков, и бесценные иконы, громкой сиреной отгоняющие зрителя, пытающегося рассмотреть мелкие детали. И даже в разделе "От Павла до Павлова", документ за подписью Якова Юровского, председателя торгового отдела валютного управления Наркомата Иностранных дел, а до этого убийцы Николая Второго.
Но, выстраивая драматургию выставки, ее куратор историк Дмитрий Тараторин припас-таки скелет в шкафу, причем буквально. Это скелет. Условный, конечно, но в старинном шкафу Григория Котошихина, чиновника, сбежавшего сначала в Польшу, потом в Швецию, где он написал капитальный труд о современной ему России, из которого мы и знаем подробности Медного бунта. В Швеции бывший подьячий убил в драке человека, был казнен, а тело его - препарировано и потом долго служило наглядным пособием на медицинском факультете университета в Уппсале.
Благие намерения Алексея Михайловича и Ртищева не реализовались, денежная реформа провалилась - у русских не было опыта в ее проведении, как и госаппарата, который мог бы такое начинание контролировать. Он появился при Петре Первом, который и смог довести отцовскую идею до конца.