Александр Николаевич, ваши открытия по "Слову о полку Игореве" сравнивают с детективным расследованием. Как вы к нему приступили?
Александр Ужанков: Очень интересно разгадывать этот исторический ребус, тем более что в нем скрыты следы автора… Первым делом удалось точнее датировать "Слово о полку Игореве". По сложившейся еще в XIX веке традиции априори полагали, что "Слово..." написано осенью 1185 года, вскоре после бегства Игоря Святославича из половецкого плена или возвращения его сына Владимира в 1187 году. Однако это не так. "Слово..." создано гораздо позднее, зимой 1200 года.
Датировка помогла добраться до имени создателя "Слова..."?
Александр Ужанков: Чтобы ответить на вопрос, кто, я выстроил хронологическую последовательность появления летописных повестей о походе Игоря Святославича и самого "Слова...". Первоначально была написана переяславльская повесть, вошедшая позднее в Лаврентьевский летописный свод, там осуждалось безрассудство князя Игоря. Позднее появилась повесть игумена Выдубицкого монастыря Моисея, составителя Киевского летописного свода, здесь все обвинения уже отвергались. И уже после этого появилось само "Слово...", в котором нетрудно найти три десятка параллелей с летописным рассказом игумена Моисея.
Что важно: автор "Слова..." использует те же книги, что и игумен Моисей, знавший греческий язык. И игумен Моисей, и автор "Слова..." принимали участие в походе князя Игоря. Оба сообщают об этом при описании одного и того же эпизода - воскресного финала битвы Игоря с половцами. Из пятитысячного войска русских удалось бежать всего 15. Получается, что среди них оказались и будущий игумен Моисей, и автор "Слова...". Причем оба оказались в одном монастыре, оба талантливые писатели, обоих интересует этот поход…
И, следовательно, игумен Моисей и автор "Слова..." - один человек?
Александр Ужанков: Конечно. Трудно представить себе, что автор "Слова..." создал всего одно произведение. Игумен Моисей как раз и предстает перед нами как профессиональный, талантливый писатель.
Напрашиваются еще открытия в биографии автора. Например, "господинами" во времена своего игуменства он называет не только соправителей, киевского князя Рюрика и его брата Давыда Ростиславичей (что логично), но и Ярослава Осмомысла Галицкого. Почему? Случайных оговорок в древнерусских текстах не бывает.
Еще академик Александр Сергеевич Орлов видел в авторе "Слова..." галичанина. Как он мог оказаться в войске князя Игоря? Очень просто: приехал в свите вместе с будущей женой Игоря - Ярославной, дочерью галицкого князя. Тогда понятен, например, и пристальный интерес игумена Моисея к галицким событиям конца XII века, о которых он пишет в своей Киевской летописи…
Известно, что "Слово..." хотел перевести Пушкин, он же отредактировал блестящий перевод Жуковского. Почему в XIX веке русским литераторам оказалось так важно обращение к древности?
Александр Ужанков: В Еще во времена романтизма возникло осознание, что русская литература - одна из древнейших, и насколько важно ориентироваться на древнерусские традиции. Молодой поэт Пушкин после встречи с игуменом Ионой из Святогорского монастыря открыл для себя духовную литературу и осознал, что "всякий дар свыше есть". В той же "Капитанской дочке" Петруша Гринев совершает три самостоятельных поступка - напивается, проигрывается, попадает в буран, после чего предает себя воле Божией, и с этого момента до конца повести его ведет Божественный промысл. То же самое происходило с самим Пушкиным, по этому же руслу пошли, по сути, все писатели-реалисты: русская литература возвращала себе значение учебника нравственности, духовности. Отсюда "золотой век" в культуре.
Современная литература следует, по-вашему, тому же пути?
Александр Ужанков: Я не специалист по современной русской литературе. Но она практически не затрагивает фундаментальные вопросы человеческого бытия в отличие от той же древнерусской.
Увы, это так.